НЬЮ-ЙОРК — Что увидит министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, когда посетит тюрьму в Гуантанамо? Именно об этом намерении и договоренности, по итогам встречи с госсекретарем США Джоном Керри, министр Лавров заявил накануне в среду. В Гуантанамо, как известно, содержится один россиянин – Равиль Мингазов, задержанный в Пакистане в 2002 году. Ранее Госдепартамент сообщал, что Мингазов отказывался встречаться с российской делегацией. Мингазова разыскивает Интерпол по обвинениям, выдвинутым против него в РФ.
Наверное, в результате короткого визита трудно понять, как в действительности живет заключенный этой самой известной в мире тюрьмы. Русская служба «Голоса Америки» попыталась через интервью со свидетелями, которые провели в Гуантанамо недели, месяцы и даже годы, больше узнать о реальных условиях содержания заключенных там людей.
Голодовка
Заключенный в Гуантанамо более 11 лет гражданин Туниса Адель Бин Ахмед Бин Ибрахим Хкимл на 43-й день голодовки пытался покончить жизнь самоубийством. Об этом изданию «Хаффингтон пост» сообщила его адвокат Кори Крайдер, юридический директор британской НКО по защите прав человека Reprieve. Крайдер, по ее собственным словам, не имела возможности видеть своего подзащитного или общаться с ним на протяжении значительного времени. По заявлению министерства обороны, в Гуантанамо «в последнее время не было зарегистрировано попыток самоубийства».
Голодовка заключенных Гуантанамо, находящихся в Лагере № 6, продолжается с февраля этого года – об этом сообщали многие американские СМИ, в том числе и «Голос Америки». Еще одному клиенту Кори Крайдер, гражданину Йемена Самиру Мукбелю, участвующему в голодовке, власти Гуантанамо принудительно вводят пищу. Крайдер позволили поговорить с Мукбелем по телефону в понедельник 8 апреля и подтвердить эту информацию.
Причиной для начала голодовки, по сообщениям СМИ и адвокатов заключенных, стало следующее: якобы у заключенных отбирают личные вещи, включая одеяла, простыни, бритвы, книги и семейные фотографии, а охранники тюрьмы «неуважительно» проверяют, не спрятано ли что-то в страницах коранов. Ранее кораны проверяли только переводчики-мусульмане под наблюдением охранников. Администрация тюрьмы утверждает, что с заключенными во всех вопросах, как и в вопросе из религии, обращаются по правилам.
Голодовка в Гуантанамо – одна из последних новостей из этой тюрьмы, вызывающих растущее недовольство мировой общественности. Тюрьма стала «ахиллесовой пятой» США в международном дискурсе о законности и правах человека. Активисты возмущаются голодовками заключенных, самоубийствами, предположительно жестоким обращением с ними, тем, что их помещают в длительное одиночное заключение, и тем, что им годами не предъявляют обвинений.
Прокурор-свидетель и «меморандумы по пыткам»
Моррис Дэвис прибыл в Гуантанамо в 2005. Он был назначен главным прокурором трибуналов над заключенными тюрьмы и занимал эту должность на протяжении двух лет, до 2007-го. На вопрос Русской службы «Голоса Америки» о том, был ли он свидетелем нарушений прав человека и жестокого обращения с заключенными, Дэвис ответил, что лично не являлся свидетелем нарушений, но знает, что они раньше имели место.
«Первые заключенные прибыли в Гуантанамо в 2002 году, – рассказал Дэвис «Голосу Америки». – В 2002-м, в 2003-м, в 2004-м, я знаю, были нарушения. Но, мне кажется, к моменту, когда я стал главным прокурором, самые мрачные времена в Гуантанамо уже закончились».
Юридическая основа для создания Гуантанамо, по словам Дэвиса, была таковой, что ни американские, ни международные законы на ее территории не действовали. Напомним, что 13 ноября 2001 года президент США и Верховный главнокомандующий Джордж Буш-младший подписал приказ о «Задержании, обращении и суде над некоторыми негражданами США в войне с терроризмом». Подозреваемые в терроризме, не являющиеся гражданами США, должны были «содержаться в подходящем месте, назначенном для этой цели министром обороны». Судить их должны были специальные военные трибуналы, а законы военного времени к ним были неприменимы.
А в январе 2002 года юрист администрации президента Буша Джон Йю представил в Министерство обороны США первый из серии документов, которые позже были названы «меморандумы по пыткам» и стали юридической основой для обращения с заключенными в Гуантанамо.
В этих документах прописаны следующие процедуры, допустимые по отношению к подозреваемым в терроризме: раздевание, экстремальные температурные условия, ложные угрозы в отношении членов семьи, использование собак для запугивания. Их также разрешалось оставлять на долгое время в неудобных позах, часто будить и резко изменять их режим сна, резко уменьшать количество предоставляемой им пищи, а также подвергать имитации утопления (англ. waterboarding), когда лежащему на доске заключенному кладут на лицо материю и начинают поливать водой. У допрашиваемого создается ощущение, что он захлебывается.
«У многих Гуантанамо ассоциируется с постоянным жестоким обращением, с “утоплениями”, – отметил в интервью «Голосу Америки» Моррис Дэвис. – Но это ложное представление. Халид Шейх Мухаммед (подозреваемый в организации терактов 11 сентября 2001 года – В.К.) подвергался имитации утопления много раз, но не в Гуантанамо, а ранее, когда находился в так называемой “черной точке” (англ. black site) – на секретном объекте ЦРУ в другой стране. Насколько я знаю, никого в Гуантанамо не подвергали этой пытке».
Однако бывший Главный прокурор судов в Гуантанамо признает, что в самом начале существования тюрьмы заключенных действительно пытали.
«Мне кажется, в этом аспекте США ведут себя лицемерно, когда осуждают пытки в других странах, но не признают, что сами пытали подозреваемых, – сказал бывший прокурор Гуантанамо «Голосу Америки». – Администрация Обамы заявила, что будет смотреть вперед и не будет оглядываться назад, но закон не позволяет вам отвернуться и игнорировать уже совершенные нарушения».
Однако мнения о том, что считать пыткой, до сих пор расходятся. Две недели назад на американские телеэкраны вышел документальный фильм «Мир по Дику Чейни» (Дик Чейни был вице-президентом Буша-младшего на протяжении двух сроков его правления – В.К.). В интервью на камеру бывшего вице-президента США спрашивают, считает ли он имитацию утопления пыткой. Чейни отвечает: «Совершенно не считаю».
Как они сидят
Когда в феврале 2002 года в Гуантанамо привезли первых заключенных, их поместили в Лагерь «Экс-Рэй» – клетки размером два метра 25 сантиметров на два метра 25 сантиметров с цементным полом, расположенные прямо на улице. 24 часа в сутки на клетки были направлены мощные прожекторы. Именно эти фотографии – сгорбленные спины в оранжевых комбинезонах на палящей кубинской жаре – и вызвали позже возмущение всего мира. Однако по словам Морриса Дэвиса, к моменту начала его работы в Гуантанамо, в 2005 году, тюрьма уже была перестроена. Сегодня там содержатся 166 заключенных. Моррис Дэвис убежден, что условия их содержания намного лучше, чем в большинстве американских федеральных тюрем.
Наталья Мозговая, корреспондент Русской службы «Голоса Америки» и бывший корреспондент израильской газеты «Гаарец», ездила в Гуантанамо в 2008 году, еще работая в последней, для освещения предварительных слушаний по делу Шейха Халида Мухаммеда. Она согласна с Моррисом Дэвисом в том, что настоящие условия содержания заключенных Гуантанамо лучше, чем в тюрьмах США. Она видела «остатки» старого блока Лагеря «Экс-Рэй» – пресловутые железные клетки – но сегодня они заросли густой травой, по ним бегают суслики и игуаны, ползают змеи. А заключенные живут в недавно построенных современных помещениях.
«Тюрьма построена просто с иголочки, комфортная, чистенькая, видно, что власти вбухали в нее кучу денег», – рассказывает Наташа.
Вообще, ее точное географическое расположение держится в секрете. Журналистам на ее территории нельзя было включать GPS, и если на фотографии, сделанной на этой военной базе, можно было разглядеть кусочек неба или краешек роскошного кубинского прибоя, цензоры эту фотографию стирали.
По рассказам Наташи Мозговой, Гуантанамо состоит из нескольких блоков, в 5-м и 6-содержатся самые опасные подозреваемые, предположительно обладающие реальными связями с террористическими группировками. Журналистов допускали только в 4-й блок.
«К заключенным можно было приближаться на пару десятков метров, они в этом блоке содержатся группами, на них обычно надеты длинные белые одежды, иногда оранжевая форма, – рассказала Наташа. – Во дворе стоят тренажеры, без электрического привода, но на них можно заниматься. Заключенные могут играть в мяч. Нам показывали, какие личные вещи им разрешают иметь: одежду, книги, шахматы, другие настольные игры, очки – такие мягкие, они не царапаются – туалетную бумагу. У них есть ручки для письма, тоже мягкие, чтобы никого не поранить. Они пользуются услугами имама. Медицинское обслуживание в разы лучше, чем в любой другой тюрьме в США».
Мозговая также рассказала, что когда она была в Гуантанамо, половина заключенных была записана на занятия по искусству, четверть – на курсы английского языка. Им можно было изучать другие иностранные языки и другие дисциплины.
«Что меня там немного напрягло – заходишь в класс в одном из тюремных блоков, – говорит Наташа. – Там к полу приварены столы, в пол вделаны кольца, а к кольцам приварены кандалы, чтобы заключенные не убежали. Но кандалы обиты внутри поролоном, то есть они гуманные, мягкие».
Наташу Мозговую заинтересовало то, что многие охранники носят пластмассовые маски, которые закрывают им только лицо и крепятся на затылке липучкой. Она спросила, зачем они. По рассказам охранников, по меньшей мере, пятая часть заключенных пытается чем-то в них бросить. Количество предметов в камерах ограничено, поэтому заключенные часто бросают в охранников собственными экскрементами. Когда охранник входит в камеру, заключенный должен стоять на расстоянии от него, за специальной линией. Бывали случаи, когда заключенные нападали на охранников в камере и пытались сломать им руки.
«Еще заключенные постоянно плюют в охрану, – рассказала Наташа. – Причем чернокожих охранников они оплевывают гораздо больше, чем белых. Также сильно достается женщинам. И на праздник Рамадан все это обостряется».
Самоубийства в Гуантанамо
Статья американского журналиста Скотта Хортона «Самоубийства в Гуантанамо» получила одну из самых уважаемых наград в журналистике – Национальную журнальную премию за 2010 год. Хортон опубликовал в журнале Harpers свое журналистское расследование трех предположительных самоубийств, произошедших в Гуантанамо в 2006 году.
В его статье рассказывается о том, как события разворачивались в Гуантанамо после смерти трех заключенных – Салаха Ахмеда аль-Салами, Мани Шамана аль-Утайби и Яссера аль-Захрани – в июне 2006 года. Из документов администрации Гуантанамо, Пентагона, Министерства юстиции и Госдепартамента следует вывод, что эти три заключенных совершили 9 июня 2006 года скоординированные повешения в знак протеста.
Однако в результате бесед с военными и охранниками тюрьмы, которые находились в Гуантанамо в то время, и особенно с сержантом Джо Хикманом, который нес вахту в ночь смерти заключенных, а также в результате изучения секретных отчетов Военно-морской полиции об этом деле, которые Хортон получил по запросу в рамках «Закона о свободном обмене информацией», Хортон предполагает, что заключенные не покончили жизнь самоубийством, а были убиты. После публикации статьи он продолжал расследование и написал книгу, которая выйдет летом этого года.
В интервью Русской службе «Голоса Америки» Хортон рассказал, что происходило после публикации его статьи:
«Военным, которые со мной разговаривали о гибели трех заключенных в Гуантанамо, очень агрессивно приказывали, им даже угрожали – не говорить с репортерами. Была и критика в адрес журнала Harpers, и в мой адрес. Распространялись предположения, что мы сумасшедшие, что мы не патриоты, что это абсурд с нашей стороны – предположить, что юноши и девушки в американской форме могут делать такие ужасные вещи. Но в моей статье этого и не предполагалось. В моей статье предполагалось, что власти не обнародуют все факты о том, что действительно произошло с заключенными».
Бывший прокурор военных трибуналов в Гуантанамо Моррис Дэвис был в Гуантанамо во время гибели трех заключенных в 2006 году. Дэвис знаком со Скоттом Хортоном и испытывает к нему и его работе, по его собственным словам, огромное уважение. Но с результатами расследования Хортона не согласен.
«Я убежден, что это были самоубийства, а не убийства, цель которых была привлечь внимание к тюрьме, – сказал Дэвис «Голосу Америки». – В тюрьме были другие заключенные, которые действительно создавали проблемы для охранников – но не эти трое. Они ни для кого не представляли интереса, одного из них вообще должны были отправить домой через неделю. Не было причин их пытать или убивать. К тому же, в то время суд должен был принять решение по военным трибуналам, так что в Гуантанамо тогда все делалось четко по правилам, без нарушений».
Как их судят
Наташа Мозговая присутствовала на предварительных слушаниях в Гуантанамо в 2008 году по делу Халида Шейха Мухаммеда и его вероятных сообщников, подозреваемых в организации терактов 11 сентября 2001 года.
Слушания проходили на территории Гуантанамо под названием «Лагерь Справедливости». Журналистов везли туда на пароме. В зале суда, за стеклянной перегородкой, отгораживающей их от подозреваемых, прокуроров, адвокатов и судей, сидели родственники погибших 11 сентября. По словам Наташи, которая там присутствовала, обвиняемые вели себя вызывающе: выкрикивали, что этот суд – такой же, как пытки ЦРУ, призывали к джихаду и к убийству американцев.
Они также вначале потребовали, чтобы им вынесли смертный приговор, чтобы стать смертниками. Один из обвиняемых стал требовать, чтобы ему заменили адвоката-женщину на адвоката-мужчину. Обвиняемые потребовали, чтобы им предоставили доступ к Интернету, чтобы показать на суде видео жестокостей, которые американцы предположительно творят в мире – и только если им дадут представить свою позицию, это будет справедливый суд.
«В целом было ощущение, что обвиняемые издеваются над этой системой, презирают ее, а все остальные играют такой спектакль, что у нас судопроизводство, все как положено по закону, – вспоминает Наташа Мозговая. – Было видно, что обвиняемые глубоко ненавидят Америку и считают ее корнем зла, который нужно устранить любыми способами, и любые средства хороши на этой войне, эта война большая и жестокая, и мусульмане страдают на ней гораздо больше. По их мнению, мне кажется, люди, которые погибли 11 сентября, – это пешки, которые все равно, если невиновны, попадут в рай, а если они неверные – в ад, и туда им и дорога. Как будто они видят это как космическое противостояние, в котором бытовые детали, отдельные жизни людей не имеют значения».
Leave a Reply