О фашизме и фашистах

Кого в России сегодня обвиняют в фашизме, и почему слово “фашизм” с официальных трибун звучит по отношению к соседней стране.

В День памяти и скорби 22 июня спикер Государственной думы Сергей Нарышкин, выступая на митинге в Брестской крепости по случаю 73-й годовщины начала войны нацистской Германии против СССР, заявил, что “фашизм вновь поднимает голову совсем рядом от границ Белоруссии и России”. Кого в России сегодня все чаще обвиняют в фашизме? Почему в последнее время слово “фашизм” с официальных трибун звучит по отношению к соседней стране?

Об исторических аналогиях и генетической памяти по отношению к понятию “фашизм” рассуждает историк, доктор философии Никита Петров:

– Необходимо говорить не о современном понимании, в научном смысле, слова “фашизм”, потому что нужно будет обсуждать такие дефиниции, как нацизм, фашизм, принципиальные отличия, при том или ином режиме, построения тоталитарного государства. Нужно помнить одно: современная российская пропаганда использует слово “фашизм” давно и исключительно как ругательное. И ничего кроме ругательства это слово, на самом деле, под собой не имеет. Это очень давняя традиция, еще с советских времен. Фашистскими называли до Великой Отечественной войны многие режимы, которые фашистскими не являлись. После войны этот ярлык лепили, например, к югославскому режиму Иосипа Броза Тито. Точно так же лепили это и к Аугусто Пиночету.

В обывательском понимании и в пропагандистском понимании – это просто-напросто некое какое-то злодейское государство, злодейское устройство жизни. И фашистом, с точки зрения советского человека, а ныне россиянина, может быть кто угодно, но только не мы! Между тем, светлые умы и выдающиеся люди Советского Союза, например, Лев Ландау, искренне считали, что фашизм как раз существует в Советском Союзе в чистом виде. Так что мы бросаемся обвинением, прежде всего, потому что боимся сами быть заподозренными в подобном устремлении к тоталитарному построению общества.

– Насколько справедливы обвинения в фашизме по отношению к Украине, имея в виду существующие там партии и организации националистического толка?

– Абсолютно несправедливы, потому что любые национально ориентированные организации, как в Украине, так и в России, это есть объединения групп людей. Но мы-то говорим о государстве, о государственном устройстве! А оно никакого отношения к этому не имеет. В этом смысле как раз весьма характерно, что эта давняя советская традиция – всех ругать фашистами… Кстати говоря, в газетах можно найти даже и такое словосочетание, как “еврофашист”, когда имеют в виду то, что Евросоюз – якобы тоже почти фашистская организация! Это всерьез пишут сейчас в российских газетах, возбуждая и разогревая ненависть. Так что кличка, которую пропаганда пытается навесить на Украину, кличка, с помощью которой они клеймят тех, кто им не нравится, не угоден или по своим взглядам кажется возмутительным, на самом деле есть просто элемент пропагандистской войны. Но за этим нет никакого научного содержания, даже если мы говорим о сегодняшних украинских организациях, скажем так, яркого и ясного националистического толка. У нас полно точно таких же в России.

– Можно ли говорить о том, что сегодняшняя пропаганда использует генетическую память, в которой слово фашизм вызывает совершенно конкретные ассоциации?

– Абсолютно точно! Потому что здесь, собственно говоря, апеллируют к памяти той огромной и кровопролитной войны, которая шла с 1939 по 1945 год. Здесь и тогда еще был тоже пропагандистский пафос борьбы с фашизмом как таковым. Ведь не делали различия между германским нацизмом и итальянским фашизмом. Но, тем не менее, в памяти народа она осталась как некая святая война против мирового зла. И теперь, и после войны этот “ярлык мирового зла” лепили ко всем нашим политическим противникам. Я уже молчу о той абсурдности, до которой докатывалась советская пропаганда, утверждая, что государство Израиль – тоже фашистское, что сионизм – это тоже разновидность фашизма! Это такая, я бы сказал, не просто нечестная, а абсолютно лживая и двуличная игра.

– Почему акцентируется внимание на существовании националистических партий и движений в других странах, при этом акции аналогичных организаций в России проходят с официального разрешения властей?

– Потому что это – у нас. Что называется – свое не пахнет… В данном случае власть прекрасно понимает, что это есть способ канализирования, выхода энергии народного недовольства. Я даже не удивлен. Власть, безусловно, вовсе не собирается проводить исторические или теоретические экскурсы в природу фашизма. Важнее других заклеймить и, тем самым, увести все подозрения от себя.

– Можно вспомнить фильм “Кабаре” Боба Фосса. В конце трехминутного музыкального эпизода, где образно показано, как распространяется фашизм, герой Майкла Йорка спрашивает своего друга: “Вы действительно думаете, что сможете их остановить?” Есть ли, на ваш взгляд, в России понимание этой опасности?

– Любое заигрывание с подобной гипертрофированной или доведенной до абсурда национальной идеей чревато тем, что государство рано или поздно вынуждено будет действовать в русле тех лозунгов, которые оно, государство, сначала, может быть, не одобряло, потом немножко поощряло, потому что это было выгодно в текущий, сиюминутный момент, но полагало, что всегда сможет оседлать явление, всегда может возглавить его и увести в нужную сторону. На самом деле опасность очень велика. Фашизм ведь зиждется на неких очень темных сторонах природы человека, на темных инстинктах. И когда это выплескивается и переходит всякие рамки, это уже нельзя эксплуатировать. Это уже эксплуатирует саму власть. И уже меняет природу самой власти. Поэтому опасность как раз не просто в каком-то примиренчестве, а опасность даже в том, что мы просто не хотим видеть эту опасность. Я уж не говорю о том, что если использовать это явление в своих сиюминутных целях, то это вообще путь в никуда, это путь к гибели.

– Слово “фашизм” по отношению к Украине употребляют сегодня, акцентируя внимание на том, что большой поддержкой украинских граждан пользуются партии и движения националистического толка. Но по итогам президентских выборов 25 мая лидер “Правого сектора” Дмитрий Ярош и лидер партии “Свобода” Олег Тягнибок вместе набрали меньше голосов, чем президент Всеукраинского еврейского конгресса Вадим Рабинович.

– Это убийственный факт для нынешней российской пропаганды. Все, что она талдычила, все те клише, которые она использовала, оказались лживыми и ложными. Вот – выбор украинского народа. Вот действительная мера влияния тех или иных национальных или ультранациональных лидеров и идей. Вот оно, собственно говоря, и является моментом истины. Так что провалилась российская пропаганда. Другое дело, что она и выводов никаких не делает. Сделали вид, что не заметили, и продолжают до сих пор говорить о том, что надо бороться с фашизмом, и именно в Украине. Наверное, надо с себя начинать сначала, я так полагаю, – подчеркивает историк, доктор философии Никита Петров.