О том, как крымчане воюют за Украину, сайту Крым.Реалии рассказал командир батальона «Крым» Станислав Краснов. Он прибыл в столицу с передовой – одной из самых горячих точек зоны АТО неподалеку от Донецкого аэропорта, где идут столкновения с террористами. Но ненадолго – уже в конце этой недели Станислав планирует вернуться обратно – воевать.
Застать Станислава Краснова удалось в киевском офисе батальона, где базируется и благотворительная организация «Украинский Крым». Электричества здесь пока нет, но работает генератор. В дальней комнате – запасы продовольствия, которые формируются из пожертвований неравнодушных людей: крупы, макароны, сахар и прочее.
«Если бы не добровольческие отряды, сепаратисты б уже все захватили», – говорит будущий боец батальона Василь, отправляясь к ближайшему супермаркету, возле которого он собирает продовольственные пожертвования.
«Планирую в Пески поехать, повоевать: у меня опыта побольше, чем у молодых. За свободу, за Украину. Сначала Восток отобьем, а потом и за Крым возьмемся. Крым вернем», – заверил он перед уходом.
Станислав соглашается, что Крым вернут. Голубоглазый воин приветлив, подробно отвечает на вопросы и только иногда слегка удивляется расспросам об ощущениях бойца в зоне АТО: видимо, война стала для него уже привычным делом.
Командир батальона «Крым» – симферополец, учился в Таврическом национальном университете им. В.И.Вернадского на физика, участвовал в патриотических движениях, которые действовали на территории полуострова до его аннексии Россией. С первого до последнего дня был на Майдане, получил достаточно серьезные ранения, после которых некоторое время пришлось восстанавливаться. Когда началась АТО – отправился защищать Украину.
– Почему ты пошел воевать?
– Потому что не могу смотреть, как нашу страну пытаются уничтожить, разделить на непонятные республики террористические. То, что сейчас происходит, очень ослабляет нашу страну. И возможно, что если не принимать никаких активных действий, Украина вообще может быть уничтожена. Такая страна, как Украина, за которую мы все боролись, пытались развивать… Всего этого не станет. Очень не хотелось бы, чтобы это произошло.
Я не один такой – крымчанин, который пошел воевать. Таких крымчан там достаточно много. В составе и армейских, и добровольческих формирований. У всех нас одна и та же цель. Почему-то люди считают, что крымчане все – сепаратисты. На самом деле это не так: есть большое количество активных крымчан, которые и в крымских майданах принимали участие, и на майдане в Киеве были. Так получилось, что, когда происходила оккупация Крыма, наше правительство никак не поддержало проукраинских активистов, которые были на тот момент в Крыму, а правительство России очень хорошо поддержало пророссийских сепаратистов – вооружением, материально, солдатами. Если так разобраться, в численном соотношении, что сепаратистов и оккупантов, что украинских патриотов было одинаково, может, даже с нашей стороны было больше. Но они были брошены, забыты и, соответственно, Крым оккупировали.
– Как создавался батальон «Крым»?
– В конце лета у нас появилась идея, что нужно создать свой батальон «Крым». Крымчане не предатели, как некоторые, к сожалению, думают. Крымчане на тот момент были в разных батальонах, необходимо было объединиться и вместе единой силой отстаивать нашу страну, защищать от внешнего агрессора. Мы собрались с помощью Координационного совета вынужденных переселенцев из Крыма, написали письмо министру обороны с просьбой сформировать армейский батальон при министерстве обороны. Министр, тогда был Гелетей, пошел нам навстречу и издал указ о формировании нашего батальона. Это был 44-й батальон территориальной обороны, была воинская часть. Но, к сожалению, это продлилось недолго, потом появился следующий министр, который отменил формирование. Но ребята, несмотря на это, собрались вместе и поехали в самую горячую точку, которая сейчас есть на территории Украины, аэропорт под Донецком, село Пески. Мы сейчас там действуем отдельным подразделением, батальон «Крым». Стоим рядом с другими добровольческими батальонами – «ОУН», «Правый сектор», «Днепр-1», и 93-й бригадой. Стоим постоянно на передовой и принимаем участие в боевых действиях.
– Каково это – быть на передовой?
– Первое время, когда приезжаешь – первые несколько дней, конечно, непривычно: постоянно что-то рядом взрывается, постоянно стрельба, тишины нету вообще. Но потом привыкаешь. Конкретно по нам «градами» не стреляют: мы слишком близко к ним – где-то 800 метров.
– Как обстоит дело с продовольствием и размещением бойцов?
– Продовольствие приносят волонтеры, живем в домах, которые в Песках, местных жителей там нет. Хотя волонтеры кормят не только добровольческие батальоны, солдат с 93-й бригады, к примеру, кормят только волонтеры. Солдаты точно так же живут, как и мы: их там поставили, полгода в каком-то доме живут, волонтеры привозят еду, сигареты, бензин, медикаменты.
С одной стороны стоим мы, с другой – сепаратисты.
– А как насчет медикаментов и медицинской помощи?
– У «Правого сектора» есть две машины скорые помощи, могут лечить раненых бойцов, довезти до больницы. Миссии не приезжают.
– О наших потерях. Много сейчас раненых или убитых добровольцев?
– В неделю человека три убивают. В основном, раненые или убитые – от артиллеристских обстрелов. Так, чтобы сепаратисты близко подходили к нам – редко бывает. Было перед Новым годом, что пришла диверсионная группа и застрелила трех наших. Но и мы одного их ранили.
– Какое оружие у добровольцев?
– В основном, неучтенное оружие, то, что забрали у сепаратистов или купили сами, часть оружия, которое армия отдает – от убитых или раненых.
– А у тебя лично?
– Хожу с автоматом Калашникова АК-74. Трофейный, забрали у сепаратистов.
– Влияет ли объявление режима прекращения огня на происходящее?
– Не знаю, зачем эти режимы тишины объявляют, никакого изменения нет: есть перемирие или нет – одинаково. На нас постоянные атаки, обстрелы со стороны сепаратистов, они не становятся меньше, когда объявляют, что кто-то там с кем-то договорился.
– Что ты думаешь об отсутствии статуса у добровольческих батальонов, бойцы которых воюют в зоне АТО?
– Проблема легализации добровольческих батальонов есть. Хотелось бы, чтобы все, кто воюет в добровольческих батальонах, были в составе каких-то официальных структур, чтоб не считаться в некотором смысле вне закона, получать нормальное материальное обеспечение, оружие, боеприпасы. Но условия, которые ставятся добровольческим батальонам – недопустимы. Людям предлагают войти в состав уже существующих батальонов, которые стоят неизвестно где и не принимают участия в боевых действиях. Нам кажется, что добровольческие батальоны таким образом хотят просто увести с передовой, чтобы какие-либо с нашей стороны боевые действия прекратились, сепаратисты захватили все, что там им обещали: аэропорт, Пески, и на этом прекратится АТО, и у Украины будет отобрано огромное количество территории. Это большая проблема.
– Каков твой прогноз развития ситуации в будущем?
– Многие, кто в добровольческих батальонах, считают, что правительство сейчас, к сожалению, пытается договориться с террористами и оставить ситуацию как есть. То есть все захваченные области оставить им, потому что не могут справиться или думают, что не могут справиться. Может, они там уже договорились. Если задействовать танки, БТРы, нормальную артиллерию, то террористов мы бы оттуда выбили.
Официальные структуры не хотят предпринимать никаких активных действий в борьбе с террористами-захватчиками, не идет никакого наступления, не идет адекватного ответа на их атаки, хотя все это можно было бы сейчас просто решить. Я считаю, что их линия обороны, боевые силы не такие массовые и качественные, как были еще летом, уже ослаблены какими-то внутренними конфликтами, мы бы могли сейчас спокойно закончить эту антитеррористическую операцию каким-то большим наступлением, уничтожением террористов и возвращением областей, которые захвачены, обратно в состав Украины. Но, к сожалению, почему-то даже не армейское руководство, а украинское правительство, наверное, не заинтересовано в этом. Они пытаются как-то этот конфликт заморозить. Есть мнения, зачем это нужно. Если Донецк сдать, то все придет к тому, что это будет плацдармом для дальнейшего развала.
Прогноз таков: если ничего не поменяется, скорее всего, все продлится в таком состоянии, как сейчас, не меньше, чем полгода, потом постепенно сойдет на нет и получится у нас второе Приднестровье. Но я надеюсь, что добровольческие батальоны не позволят этого сделать. Как-то своими силами, или совместно с армией, победят террористическую угрозу.
– А после… Крым вернется в правовое поле Украины?
– Стратегическая цель нашего батальона «Крым» – это, конечно же, возвращение Крыма. Сейчас тактически мы принимаем участие в АТО с той целью, чтобы освободить захваченные области от террористов, чтобы получить какой-то боевой опыт, а потом, конечно же, мы будем заниматься освобождением Крыма, когда решим вопрос на Востоке Украины.
– А что ты думаешь по поводу реакции мирного населения в областях, где не идут боевые действия, на происходящее на Донбассе?
– Люди как-то, пока их это непосредственно не коснулось, живут и надеются, что с ними ничего не случится. Но если такими темпами все будет продолжаться, то с ними обязательно случится, через пару лет, но обязательно произойдет. Они сейчас отдадут Донецк с Луганском, потом, через год, отдадут Днепропетровск с Харьковом, а через три года и Киев сдадут.
Лана Долленберг SVOBODA.ORG
НОВОСТИ РУССКОГО НЬЮ-ЙОРКА США МАНХЕТТЕН БРУКЛИН КВИНС СТАТЕН АЙЛЕНД БРОНКС НЬЮ-ДЖЕРСИ
Leave a Reply