ТЕЛЕПРОПАГАНДА. АПРЕЛЬ

Соловьев: “Сколько вреда принесла эта бухаринская формула – мол, крестьянское производство ежечасно рождает капитализм”. Какая интересная атрибуция. В свое время Бухарина ругали за совсем другое.

Павел Кукушкин из Федерального агентства лесного хозяйства: “Российская Федерация отличается от других государств тем, что мы тушим лесные пожары”.

У Соловьева перешли с украинских ужасов на сибирские пожары. Разговор более умиротворенный. Депутат Александр Сидякин (убедительно): “Вы же знаете – мы никогда народ в беде не оставляли”. Знаем.

Соловьева, как и Жириновского, пробило на терпимость: “Поэтому я всегда говорю – либерал не есть предатель!”

Бывший депутат Верховной рады Елена Бондаренко (со слезами в голосе): “Можно не называть фашизмом, нацизмом, когда прекращают выплаты мамам с детьми. Но как это называть?!”

Соловьев: “Вы, американцы, научились расстреливать раньше нас! Вы себя в Чикаго в полный рост показали еще в девятнадцатом веке!”

Игорь Марков: “Меня всегда удивляло: откуда в Канаде столько украинцев, сотни тысяч этих бандеровцев, недобитков? У них даже диалект, язык другой. Это вы, американцы, заранее их там поселили, а теперь шлете обратно”.

Игорь Коротченко: “Голодомор – это была политика руководителей советской Украины”.

Жириновский неожиданно проявляет либерализм: “Никто не говорит, что всякий украинец фашист”.

Соловьев: “Михаил Сергеевич мог пойти путем Дэн Сяопина, но он пошел путем национального предательства”.

Игорь Коротченко (тоже к Бому): “И вы будете получать по рукам и по другим частям тела, если будете лезть туда, где российские национальные интересы!”

Бывший депутат Верховной рады Игорь Марков обращается к тому же Майклу Бому: “А что вы будете говорить, когда ваши десантники будут возвращаться с Украины в гробах?” Бом: “Этого не будет”. Марков (удивленно): “Почему же?”

Сергей Железняк горько укоряет злополучного Майкла Бома по поводу американских военных инструкторов на Украине: “Как можно присылать своих солдат в другую страну учить убивать?!” Действительно, это ж надо такое удумать…

Социолог Евгений Копатько доброжелательно ободряет американца Майкла Бома: “У вас на Западе много умных, вменяемых людей…”

Вечер у Соловьева. Военный эксперт Игорь Коротченко: “СБУ – это украинское гестапо. Оно работает по калькам Третьего рейха. А моральную ответственность за это несут США. Вы посмотрите на эти учения! Сытые, холеные американские десантники – а украинские, извините, индейцы пляшут перед ними гопака!”

Мединский: “Российская территория в военном отношении незащищаема – это равнина. И всю тысячу лет своей истории Россия была под давлением. Это и выковало характер народа”. Соловьев (торжественно): “Я напомню: давление и высокая температура превращают обычный углерод в алмаз. Нам надо быть достойными наших предков!”

Соловьев: “То разрушение психики народной, что было в 90-е годы, – оно слетает как морок… Украина нам напомнила, кто мы есть”.

И снова Мединский: “Во всей мировой военной истории всякая лучшая армия в мире переставала быть лучшей после столкновения с русской… И мы всегда только оборонялись! Вот англичане и французы что делали в Крыму в 1850-е годы – какие у них там интересы? А татаро-монголы на Куликовом поле – это же от них далеко, а от Москвы полтора часа!”

Мединский: “В боях за дом Павлова в Сталинграде немцы потеряли больше, чем при всей оккупации Франции… А в боях за Рейхстаг потери у немцев были в семь раз больше, чем у нас. Потому что наши были сверхлюди, лучшие солдаты в мире”.

Ножкин: “Вот говорят, что Сталин после 22 июня на несколько дней исчез – мол, испугался, запил… А на самом деле у него была фолликулярная ангина, он слег, но не велел об этом говорить. Настоящий был мужик!”

Полковник Пермяков из архива Министерства обороны читает какое-то сердитое послание Сталина, адресованное Тимошенко. “Это говорит о чем? О том, что Сталин вникал во все до последнего момента. Он все винтовки сам подсчитывал, сколько какой дивизии дать”.

Мединский: “Василевский не был штабным работником! Он в 1945 году раздавил Японию безо всякой атомной бомбы!”

Николай Злобин все же задает неприятный вопрос: “Почему до сих пор засекречено столько документов о войне?” Ему дает отпор начальник Центрального архива Министерства обороны Игорь Пермяков: “Такой порядок всюду, и в Америке тоже. У нас в архиве десять миллионов дел – вы что, хотите, чтобы их сразу все рассекретили?” Злобин (испуганно): “Нет-нет!”

Николай Злобин присоединяется к хору: “У России была большая территория, и поэтому соседи всегда хотели что-то у нее отхватить”. Как же это она стала такой большой?

Ножкин: “Вся так называемая цивилизованная Европа участвовала в геноциде нашего народа! И никто об этом не говорит! Надо это ткнуть им в морду!”

Мягков: “Я могу цифры привести: в 1944 году немцы передали одному только отряду Украинской повстанческой армии 700 минометов, несколько десятков тысяч винтовок – для борьбы с Красной Армией”.

Актер Михаил Ножкин: “У нас всегда войны были такие, что победить или быть уничтоженными. А у них что? Вот англичане и немцы – повоевали, потом переженились. Это все у них такие войнишки”.
Михаил Пореченков и Михаил Ножкин

Мединский: “Все наполеоновские маршалы были старше, чем маршалы Сталина”. Мягков: “Ведь всю войну советские маршалы совсем не спали. Так, вылезет из машины, прикорнет…”

Михаил Мягков, секретарь Военно-исторического общества: “Рисуют маршала Жукова каким-то упырем. А у Жукова потери всегда были меньше, чем у соседних полководцев”.

Михаил Пореченков: “Правда в наших дедах и их победах”.

Мединский: “Россия провела всю свою историю в оборонительных войнах. Важнейшими внешними институтами всегда были армия и церковь”.

Соловьев обращается к Мединскому: “Господин министр, хочу отметить ваше мужество, вашу смелость и открытость…”

Никонов: “Надо защищать свою историю. А то у нас и о царской России говорили как о самодержавном государстве, где было всеобщее бесправие, и о Советском Союзе как о тоталитарной диктатуре… Так что прежде всего надо защищать свое прошлое”.

Шахназаров: “То, что происходит на Украине, – это огромная угроза для нашего народа. И мы должны там помогать тем людям, тем силам, которые… Ведь когда-то мы до последнего момента не верили, что и Советский Союз распадется! Так что лучше… (Соловьев подсказывает – “перебдеть”.) Да, перебдеть”.

Соловьев: “Я когда-то написал книгу “Мы русские, с нами Бог!” Интересная, видно, книга… “Сейчас я думаю, что русские на Украине – это как евреи в нацистской Германии”.

Ирина Бережная, бывший депутат Верховной рады: “Американцы организовывали “эскадроны смерти” в странах Латинской Америки и других местах, а теперь делают то же самое на Украине”.

Соловьев: “Американцев Украина интересует как точка уничтожения Европы. Создать такую рану на теле Европы – это значит победить в конкуренции, задавить евро…”

Никонов утешает своего друга Шахназарова: не получится у американцев ничего на Украине, потому что никогда у них ничего не получалось.

Шахназаров опасается, что на Украине путем пропаганды можно создать мощное националистическое государство. Американцы этого хотят, а они люди умные и прагматичные. Вон в 20-е годы Гитлер жаловался, что немцы лишены патриотизма, – а что получилось? Ужас! “Мне отец рассказывал: даже в конце войны в Кенигсберге они не сдавались – приходилось огнеметами выжигать”.

Бывший депутат Верховной рады Спиридон Килинкаров делает следующий шаг в дискуссии о политическом строе Украины: “Если говорить о рецептах, фашизм лечится только свинцом”.

Владимир Корнилов, политолог из Донецка: “Конечно, на Украине такой же фашистский режим, как в гитлеровской Германии. Но Гитлер хотя бы начал не с террора против собственного народа, а с восстановления экономики”.

Соловьев, ссылаясь на начальника иранского генштаба, сообщает, что американцы снабжают ИГИЛ оружием. Никонов: “Ну, так ИГИЛ – это вообще побочный продукт американской политики по отношению к Сирии”.

Шахназаров (тревожно): “Украина непременно начнет войну против России в Крыму – и Россия не сможет в этой войне использовать свое преимущество в ядерном оружии!”

Карен Шахназаров: “Конечно, Бандера был фашист. И современная Украина – фашистское государство”. Вячеслав Ковтун: “Так почему же никакие другие страны этого не признают?” Шахназаров: “Я вам отвечу! Потому что эти другие страны и создают на Украине фашистское государство!”

Украинский политолог Вячеслав Ковтун говорит, что убийство Олеся Бузины невыгодно киевской власти. Соловьев (издевательским тоном): “Почему же?” – “Потому что оно бросает на нее тень”. – “Да вы наделали такого, что на вас тень уже бросить нельзя!” Кажется, когда обсуждалось убийство Немцова, Соловьев к такой логике не прибегал.

Вечер у Соловьева. Вячеслав Никонов: “Вот у Солженицына было “Красное колесо”, в котором он показал, как страшно нарастает насилие. А по Украине сейчас катится коричневое колесо…” Почему-то, говоря об ужасах революции, г-н Никонов не вспомнил о своем дедушке.

Киселев о фильме “Номер 44”: “Это образчик такой вот цэрэушной шняги…” Подтверждается этот вывод эпизодами из фильма – например, советский автомобиль не может тронуться с места, а из-под капота у него валит дым.

Киселев по поводу скандала с “Пчелками”: “Тут надо просто ответить на вопрос – мы за подростковый секс или против? Если за, то надо отменить наказания для педофилов, смириться с задержками развития, самоубийствами тех, кто рано начинает половую жизнь, и так далее”.

Логический этюд
Киселев: “На Украине сейчас фашизм? Чтобы ответить на этот вопрос, надо определить, что это за понятие. Лучшее определение фашизма дал живой классик Умберто Эко. Совпадает ли это определение с тем, что происходит сейчас на Украине? Совпадает. Полюбопытствуйте”.

Дмитрий Киселев в “Вестях недели”: “Тем временем дикий батальон украинских фашистов “Азов” продолжает свою дикую бессмысленную борьбу в районе Широкина”. Замечательный стиль подачи новостей.

На канале “Россия” анонс фильма “Президент” (к 15-летию путинского правления). Владимир Соловьев спрашивает у Путина: “Эти волки, что олицетворяли власть в 90-е годы, – как вам удалось их приструнить?” “По-разному”, – скромно отвечает Путин. Интересно, расскажет ли он, как в борьбе с этими волками прорвался к власти.

Соловьев демонстрирует широту мышления: “Я считаю, что американский народ – народ моральный”. Проблема, говорит он, в том, знает ли Америка правду о происходящем на Украине. И тут на месте Николай Злобин: нет, удрученно сообщает он, нет, не знает…

Соловьев обижен на лицемерие Запада: “Если ты журналист, то тебя надо защищать, ибо от тебя зависит свобода слова, на которой стоит Америка. А если ты пропагандист, так тебя можно шельмовать…”

Соловьев: “Как на тело немецкого народа села проказа нацизма, так на тело украинского народа села проказа бандеровщины и шухевичевщины. И вы хотите, чтобы народ сам от нее излечился? Такого еще не бывало”. То есть, надо понимать, пора вызывать доктора.

Гуманитарий Игорь Волгин: “Путин отвечал точно, профессионально, он блестяще владеет ситуацией”. Соловьев: “Это всегда так. И как он свежо выглядит! Все убедились, что, несмотря на любые слухи, он совершенно здоров”. Политолог Евгений Сатановский: “А еще Путин удивительно искренен, он никогда ни под кого не подстраивается”.

Соловьев (прочувствованно): “Кто из правителей России больше сделал для народа, чем Путин?”

Отвернулся от Соловьева в телевизоре и через пару минут услышал: “Чтобы каждая женщина могла себе позволить хоть однажды купить крем “Буренка”. Господи, думаю, неужели такие теперь экономические обещания? Оказывается, это рекламный перерыв.

Соловьев (с патриотической гордостью): “Вообще у нас удивительная экономика – чего только с ней не делают, а она живет… Путин объяснил с цифрами в руках, что все не так плохо”.

Николай Злобин замечает, что три миллиона вопросов к Путину – это показатель слабости государства: мелкие проблемы должны решаться внизу. Патриот Николай Стариков отвергает эти измышления: народ у нас монархист, он привык обращаться к царю-батюшке, и это правильно. Образованный Игорь Волгин соглашается с этим и к месту цитирует Пушкина про правительство как единственного европейца в России.

Соловьев открыл вторую часть своего вечера. В антракте он успел ознакомиться с реакцией Запада на “прямую линию” с Путиным. Западные выводы в его изложении таковы: 1. “Линия” не была срежиссирована, все естественно. 2. Российская экономика прочнее, чем мы думали, с санкциями у нас ничего не выходит. 3. Путин сильный человек, не поддается давлению, мы с ним ничего не можем поделать.

Политолог Дмитрий Суслов: “На “прямой линии” с президентом о международных проблемах говорилось мало. Почему? А потому что в обществе есть полный консенсус по вопросам внешней политики. Ведь даже либералы-оппозиционеры на “прямой линии” по этим вопросам президента не критиковали”. Ну да – столько там всего говорили либералы-оппозиционеры, а по внешней политике ничего.

Яровая: “Наш президент сегодня – абсолютный гарант безопасности. И уважение к нему на всех международных площадках показывает, что все знают: любые обещания России будут выполнены”.

У Соловьева в разгаре первый из двух сегодняшних вечеров. Живо обсуждается ситуация на Украине. Политолог Сергей Михеев: “Понятно, что они там все сатанисты”. Депутат Яровая: “На волю выпустили всех маньяков и убийц. По улицам ходят профессиональные убийцы”.

Соловьева явно пробило на военно-патриотическую шутку: “Как сказал Сергей Кужугетович Шойгу, трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно если эта кошка умная и о-очень вежливая”. (Смех, аплодисменты.)

Соловьев игриво обращается к Злобину: “А скажи, американец, помогли Грузии твои вояки? Территорию потеряли, армию потеряли… Тю!” Довольно ухмыляется.

Соловьев: “Смысл НАТО в том, чтобы лишить страны их суверенитета”. Злобин: “Бывшие страны Варшавского договора вступили в НАТО и выходить что-то не хотят”. Соловьев (его не проведешь): “Да кто их выпустит-то?”

Генерал Леонид Ивашов: “В НАТО немецкие, французские, бельгийские военные – это наши союзники. Вообще Европа – серьезная Европа, а не там Прибалтика, Польша, отчасти Румыния – уже много лет ведет национально-освободительную борьбу против американского диктата”.

Елена Драпеко: “Мы победили в войне потому, что сумели перестроить экономику. Крупнотоварное производство превосходит мелкотоварное. Вспомните индустриализацию и коллективизацию. Крестьянин с сохой нас бы не прокормил”. Даже Соловьев не выдерживает: “А как же на Западе крестьянин с трактором?” Но Драпеко демонстрирует находчивость: “А у нас не было столько тракторов!”

Злобин, видимо, испугался, что слишком далеко зашел в “западничестве”. Сообщает, что ездил только что на могилу отца и повесил на крест свежие георгиевские ленточки. Говорит Никонову: “Я хочу защитить твоего деда”.

Шахназаров (Николаю Злобину): “Вот ты, Коля, говоришь, что в Америке Гитлер – это синоним всякого зла. Но я читаю много книг, я уж говорил. И вот купил книгу – “Библиотека Гитлера”. Что это, как не ввод Гитлера в пространство цивилизации?.. А что не хотят к нам приезжать на 9 Мая – это значит, не признают итогов войны, хотят их пересмотреть”.

Отважный фрондер Гозман замечает, что в нашей стране до сих пор не все ветераны имеют нормальные жилищные условия. Соловьев срезает его вопросом: “А в какой еще стране государство давало ветеранам квартиры? Не знаете? Значит, ни в какой!”

Гозман (Никонову): “Слава, я слова дурного не сказал про твоего деда, ты что вообще…” Действительно, как можно – про такого человека.

Вячеслав Никонов: “Американские оккупационные власти не выполнили решения о денацификации. В их зоне 90 процентов чиновников гитлеровской Германии остались на своих постах. По всей Европе американцы оставили подпольные нацистские организации вроде “Правого сектора”, которые расправлялись с коммунистами… И сейчас на Украине они делают то же самое… А что у нас во время войны были ошибки – что ж, возможно. Но войну выиграли! Мой дед тоже входил в наше руководство. Он отвечал за танки – и получил звезду Героя Социалистического Труда”.
И хватает же у человека бесстыдства похваляться своим чудовищным дедом.

Шахназаров: “Гитлер хотел уничтожить три народа – русский, еврейский и цыганский. Так написано в “Майн Кампфе”… Конечно, на нас напала вся Европа. Германия – это был только стальной наконечник… Но война тогда не закончилась. Сейчас Европа пришла на Украину. И то, что они не хотят к нам приехать на 9 Мая, – это очень серьезно”.

Соловьев эффектно возражает Гозману, сказавшему о советских неудачах в начале войны: “Россия, вначале отступив, потом забрала ВСЕ-О-О!”

Юрий Поляков: “Мы вели себя гораздо гуманнее (чем западные союзники). После победы в войне это не мы предлагали кастрировать все немецкое мужское население, чтобы навсегда решить тевтонский вопрос”.

Соловьев с убийственной иронией спрашивает Николая Злобина: “А сколько американцев погибло во Второй мировой войне?” Злобин не знает. Никонов: “325 тысяч”. Соловьев (торжествующе): “Вот об этом я и говорю”.
По такой логике главную роль в войне сыграл Китай.

Депутат Елена Драпеко: “Нас все время хотят разорвать – но не выйдет! Мы простояли тысячу лет, тысячу, – и еще тысячу простоим!”

Историк Юрий Жуков: “Мы воевали не с Германией, а со всей Европой. А теперь что? Чехословакию разделили на две части, как это сделал Гитлер. Югославию – на семь частей, даже больше, чем Гитлер. Главное – разорвать на части страну-победителя”.

Никонов: “А знаете, почему мы не смотрим на историю войны как европейцы? Потому что мы победители! А Европа пришла сюда вместе с Гитлером… Пытаться лишить нас нашей победы – это значит пытаться ослабить нас. Эту борьбу мы ведем уже несколько столетий”.

Вячеслав Никонов: “На Украине, как и в Германии в 1933 году, пришел к власти режим, который поставил своей целью геноцид… Как можно сравнивать нацистский режим с советским строем, который провозглашал интернационализм, справедливость… Уничтожение целых социальных слоев? Ну, это была классовая борьба, гражданская война, в которой святых нет”.

Депутат Калашников (с душевным подъемом): “Если бы в Китае на площади Тяньаньмэнь не расстреляли несколько десятков человек, жертв было бы гораздо больше! И Горбачеву надо было тогда принимать такие решительные решения!”

Леонид Гозман говорит, что России не следует вмешиваться в украинские дела. Соловьев (язвительно): “Так вы хотите, чтобы что угодно творилось в нашем мягком подбрюшье?”

Политолог Дмитрий Куликов: “ОУН – УПА фигурирует в документах Нюрнбергского процесса как преступная организация”. Это, кажется, что-то новое.

Депутат Калашников блещет логикой: “Европа пыталась через ПАСЕ пробросить это приравнивание коммунизма к нацизму – не получилось, потому что вся Европа была против”.

Карен Шахназаров: “Мне приходится читать много литературы, в том числе и на английском языке, и я вижу: идет, идет реабилитация нацизма. Это очень опасная тенденция… Европа сама была фашистская, как Германия. А теперь вот можно советскую символику убрать. А еще говорят о жестокости советской власти. Я вижу – ходят эти, из дивизии “Галичина”. Так, значит, они живы?! Их не расстреляли, как вообще-то должны были”.

Депутат Леонид Калашников обращается к украинскому гостю Вячеславу Ковтуну: “Раз вы запрещаете коммунистическую идеологию и символику, вы исключаете себя из числа победителей во Второй мировой войне. Отдавайте теперь Галицию, Бессарабию (?)”. Соловьев: “Это правильно”.

Вячеслав Никонов: “Запад подбирает для Восточной Европы элиты по признаку антикоммунизма и русофобии. А кто самые большие антикоммунисты и русофобы? Фашисты. Произошла фашизация не только на Украине, но и во всей Восточной Европе”.

Соловьев открывает вечер. “На Украине началась война за независимость от собственного прошлого”. Если подумать, не так глупо сказано.

Киселев: “Директор ИНИОНа Пивоваров до сих пор ходит на работу и получает зарплату. Значит, жги свою библиотеку – и ничего тебе не будет”.

Киселев: “Скотство и творческая свобода – это что, одно и то же, что ли? Такое уже у нас было – вспомните декаданс начала прошлого века… Да, был Лев Толстой. Но у него было богоборчество, а не богохульство. Богоборчество художник сам преодолеет, если доживет”.

Киселев: “Наш истребитель пролетел в шести метрах от американского. Американцы заявили. что это было “непрофессионально”. Понимаем, неприятно – но разве если им неприятно, это значит непрофессионально? А по-моему, очень четко и профессионально. А вам как?”

Киселев: “В 1939 году СССР предлагал Польше защиту, но она отказалась, потому что сама разевала рот на советские территории. У Сталина оставался единственный выход – заключить пакт о ненападении с Германией. Да еще и Япония грозила с востока… Это все исторические факты, никаких интерпретаций”.

Киселев берет интервью у Сергея Лаврова на украинскую тему. “Сколько же Европа будет оставаться в дураках?” – “Да, это печальная ситуация…”

Дмитрий Киселев в “Вестях недели”: “Донбасс как субъект фактически получил международное признание”.

Соловьев (с пафосом): “Если государство запускает в себя идеологический вирус, который в конечном счете ведет к потере суверенности, – это государство занимается чем?!”

Арсений Миронов, руководитель НИИ культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева, – человек явно образованный. “В федеральной программе отчетный показатель – число новых спектаклей. А какие это спектакли, на какой кластер человеческого капитала они рассчитаны?”

Николай Злобин: “Если чиновник распоряжается государственными средствами – это же средства не его, а налогоплательщиков, и верующих, и неверующих. Как ему решать, какие культурные проекты поддерживать?” Соловьев: “Очень просто. У нас в “Основах культурной политики” записано – тра-ди-ци-онные ценности”.

Игорь Волгин: “Вот Маяковский – он написал антиклерикальную пьесу “Мистерия-буфф”. Но он же свое написал, не искажал священные тексты. И потом, это было в соответствии с политикой государства. А до этого он написал “Облако в штанах”. Цензура там вырезала о Боге – “Я тебя, пропахшего ладаном, раскрою…” И правильно, потому что тогда государство было православное”.

У Соловьева перешли на темы искусства. Владимир Легойда сетует на несправедливость: “Вам перформанс можно, а нам, когда мы приносим к театру свиную голову, нельзя?”

Геннадий Зюганов неблагосклонно отзывается о российских судах.
Единорос Владимир Плигин горячо возражает: “У нас ежегодно пересматривается лишь ничтожно малая часть судебных приговоров – это значит, что суды, как правило, занимают достойную, взвешенную позицию”.

В дискуссии о коррупции с участием лидеров думских фракций Соловьев объявляет перерыв на рекламу – и искрометно шутит: “Надеюсь, за это время никого из вас не арестуют”.

На вечере у Соловьева бойко обсуждается проблема коррупции. Депутат Михаил Старшинов: “Знаете, однажды Сталин сказал Кагановичу: “Слушай, Лазарь, я к тебе хорошо отношусь, но если поезда будут опаздывать, я тебя расстреляю”. Каганович вышел из кабинета – и с тех пор поезда стали ходить по расписанию. Вот так и надо”.

Киселев: “Президент Чехии Земан сделал американского посла буквально нерукопожатным, заявив, что двери пражского Града для того закрыты”. Видимо, теперь никто в Чехии пожать руку послу не отважится.

Дмитрий Киселев в “Вестях недели” отмечает 200-летие со дня рождения Бисмарка. Одобряет его за установление в Германии “орднунга”, за презрение к либералам как пустобрехам, а главное, за уважительное и деликатное отношение к России и признание ее интересов, в частности, на Черном море. Особо отмечается, что Бисмарк прекрасно знал русский язык и обожал русские забавы, в том числе медвежью охоту.