В своих показаниях перед Комитетом по иностранным делам Палаты представителей госсекретарь Марко Рубио подчеркнул, что внешняя политика США должна быть сосредоточена на национальных интересах, а не на глобальных идеалах. Он утверждал, что помощь и дипломатия должны служить тому, чтобы сделать Америку более безопасной, сильной или более процветающей. Рубио защищал реструктуризацию USAID в рамках Госдепартамента, чтобы гарантировать, что иностранная помощь соответствует целям США и больше не рассматривается как благотворительность. Он подчеркнул необходимость более быстрого принятия решений и большей власти в посольствах и региональных бюро, приведя в качестве недавнего примера быстрые действия в Сирии. Рубио пришел к выводу, что эти изменения улучшат подотчетность и эффективность внешней политики.

Государственный секретарь Марко Рубио выступил перед Комитетом по иностранным делам Палаты представителей по бюджетному запросу Государственного департамента на 2026 финансовый год

Министр Рубио дал показания перед Комитетом по иностранным делам Палаты представителей

Вступительное заявление государственного секретаря Марко А. Рубио перед Комитетом по иностранным делам Палаты представителей по бюджетному запросу Государственного департамента на 2026 финансовый год на Капитолийском холме.

СЕКРЕТАРЬ РУБИО: Спасибо. Я ценю возможность поговорить с вами сегодня. Я попробую Воспроизвести видео

СЕКРЕТАРЬ РУБИО:   Спасибо. Я ценю возможность поговорить с вами сегодня. Я постараюсь уложиться в пять минут и – чтобы у нас было время для вопросов.

Итак, когда я занял эту должность — и я сказал это во время слушаний по утверждению моей кандидатуры — самое важное, что нам нужно сделать, — это вернуть американскую внешнюю политику в центр наших национальных интересов. Слишком долго это было утеряно как концепция внешней политики. По сути, во многих случаях США часто вступали в мировые отношения на основе того, что было хорошо для мирового порядка или международного сообщества и тому подобного. И смотрите, в течение примерно 30 лет это имело большой смысл — до конца эпохи после Холодной войны.

(Выступления протеста.)

Так что это имело большой смысл в течение длительного периода времени во время Холодной войны. Но затем мы вступили в эпоху после Холодной войны, и война – и мировой порядок быстро изменился. Мы вступили в новую эпоху около 12 или 14 лет назад, когда мы вступили в эпоху почти равной конкуренции, когда впервые после окончания Холодной войны у Соединенных Штатов был почти равный конкурент и противник в лице государства Китай. И нам нужно противостоять этому, и наша внешняя политика должна быть ориентирована на это и на все реалии этого нового мира.

И это значит, что нам нужен Государственный департамент, который может проводить внешнюю политику, основанную на национальных интересах Соединенных Штатов. Чтобы защищать национальные интересы Соединенных Штатов, нам, во-первых, нужно убедиться, что каждый потраченный нами доллар и каждое предпринятое нами действие имеют измеримые результаты, которые приносят пользу американскому народу. Они должны либо сделать нашу страну безопаснее, либо сделать ее сильнее, либо помочь сделать нашу страну более процветающей. Он должен делать по крайней мере одну из этих трех вещей, а в идеале, будь то программа или мера, которую мы принимаем, он должен делать все три из них.

Теперь, это – это означает, что в мире есть несколько великих дел. Они действительно есть. Есть несколько великих дел. Есть несколько ужасающих вещей, которые происходят на планете. Америка не может решить каждую из них. На чем нам нужно сосредоточиться, так это на том, чтобы сделать приоритетной нашу внешнюю политику в тех областях, которые отвечают нашим национальным интересам.

Теперь мы по-прежнему останемся крупнейшим донором иностранной помощи и гуманитарной помощи на этой планете, безусловно. Соединенные Штаты, даже при бюджете, который вы видите сегодня, и внесенных нами изменениях, все равно внесут больший вклад в иностранную помощь, чем следующие 10 стран вместе взятые, чем вся ОЭСР или следующая ближайшая страна. Это не Китай. Это Германия, и она сильно отстает от нас даже сейчас. Но эта иностранная помощь должна быть направлена ​​на наши иностранные — на наши национальные интересы. Нам нужно создать Государственный департамент, который будет это делать.

Да, мы отменили кучу контрактов в USAID. Некоторые были глупыми и возмутительными. Другие не служили национальным интересам. А третьи мы сохранили. И мы передаем это в Госдепартамент. И знаете почему? Потому что мы хотим, чтобы это было частью инструментария внешней политики, а не чем-то отдельным. Это не благотворительность. Иностранная помощь — это не благотворительность. Она призвана продвигать национальные интересы Соединенных Штатов.

Итак, мы окажем гуманитарную помощь. Мы окажем продовольственную помощь. Мы окажем помощь в развитии. И мы окажем помощь в обеспечении безопасности. Но мы сделаем это, руководствуясь нашими посольствами и нашими региональными бюро. Потому что то, что означают эти проблемы, выглядит совсем иначе в Гватемале, чем в Чаде, Кении или какой-либо другой части мира в Индо-Тихоокеанском регионе.

И поэтому одна из вещей, которую мы пытались сделать в ходе нашей реорганизации, — это передать власть и влияние на разработку политики и принятие решений региональным бюро и, в конечном итоге, нашим посольствам. Наши посольства, наши послы — это передовая линия американской внешней политики. Самое важное, что я делаю каждый день, — это не чтение меморандумов, а чтение телеграмм. Каждый вечер я получаю 10, 15 избранных телеграмм со станций по всему миру, из разных посольств. Лучшие идеи в этом здании исходят с самого начала из наших посольств.

Теперь я хочу сказать вам еще кое-что. Смотрите, я долгое время работал в Сенате, так что для меня это новая работа. Когда я туда приходил, я получал служебную записку. Я все еще получаю эти служебные записки. Мне следовало принести одну сегодня. Для того, чтобы идея дошла до меня, решение дошло до государственного секретаря, некоторые из этих вещей должны быть проверены 40 людьми, 40 ящиками. И если у кого-то из этих людей есть вопрос, они могут задержать его еще до того, как идея дойдет до меня. Теперь, это звучит как безумие с самого начала. Мы не можем себе этого позволить в 21 веке. Мы должны иметь возможность двигаться очень быстро. И показательный пример — то, что произошло на прошлой неделе.

Сирия под новой властью — конечно, люди с разношерстным прошлым — потенциально находится на грани краха. И если она рухнет, то перерастет в гражданскую войну. А гражданская война будет означать, что она станет игровой площадкой для ИГИЛ и других джихадистов, не говоря уже о возвращении иранского влияния. Так что нет никакой гарантии, что с помощью взаимодействия и работы с переходной властью в Сирии все получится. Может получиться, а может и не получиться. Но если мы не протянем руку и не попробуем, то гарантированно не получится.

И поэтому нам пришлось очень быстро перейти к действиям. Если бы мы не сняли санкции на прошлой неделе — а теперь ЕС последовал нашему примеру — то наши партнеры в регионе не смогли бы предоставить донорские доллары, чтобы эта переходная власть могла попытаться стабилизировать свое управление страной. Это место могло бы рухнуть в течение нескольких недель и снова стать игровой площадкой ИГИЛ. Традиционная система никак не могла бы этого сделать. Это перешло бы в межведомственное русло. Это привело бы к шести-девяти месяцам дебатов. Любой человек мог бы задержать это с помощью удержания информации, и мы бы никогда не действовали. Мы не можем себе этого позволить. Мир движется слишком быстро. И поэтому нам нужно проводить политику снизу вверх, из наших посольств и наших региональных бюро, и это то, что мы делаем. И это то, что мы делаем.

По последнему пункту, который я хотел бы сделать по поводу иностранной помощи, иностранная помощь должна быть частью нашего портфеля, частью того, что мы делаем, и она должна соответствовать нашей повестке дня в любом регионе мира или любой стране. И часто вы обнаружите — и, возможно, некоторые из вас обнаружили это, когда путешествовали; вы идете поговорить с послом, и он вам скажет — то, что USAID продвигало, и то, что они продвигают в стране, не просто отличаются, они противоречат друг другу. И во многих случаях программы USAID подрывали миссию посольства.

Это факт, и я слышал это снова и снова. Я слышал это в Карибском бассейне и слышал это в других частях мира. Я не первый государственный секретарь, который хотел, чтобы USAID и иностранная помощь были в ведении Госдепартамента; я просто первый, кто смог это сделать. И я рад, что мы это сделали, и это обеспечит лучшую внешнюю политику и, честно говоря, большую подотчетность и больше возможностей для надзора за вашим комитетом в будущем. Спасибо.

Марко Рубио, государственный секретарь

21 мая 2025 г.

Вашингтон, округ Колумбия

Источники:  state.gov , tv503.com