Г-Н САЛЛИВАН: Добрый день всем. Я хочу начать с того, чтобы немного поразмышлять о прошедшем годе и подвести итоги того, где мы сейчас находимся. Это мой седьмой визит в Израиль в качестве советника по национальной безопасности. Я был здесь 18 октября прошлого года, когда присоединился к президенту Байдену, чтобы послать мощный сигнал поддержки израильскому народу после ужасных террористических расправ, устроенных ХАМАС 7 октября.
Президент Байден в то время считал важным приехать в Израиль вскоре после этих атак, став первым американским президентом, посетившим Израиль во время войны, поскольку он хотел, чтобы народ Израиля и народы мира увидели, что Соединенные Штаты поддержат Израиль в трудную минуту.
Через год после этой поездки я был с президентом в Ситуационной комнате, где во второй раз за пять месяцев президент Байден приказал американским военным предпринять прямые действия для защиты Израиля от значительной атаки, начатой Ираном. Бок о бок американские военно-морские эсминцы присоединились к израильской ПВО, чтобы перехватить ливень приближающихся ракет, баллистических ракет, выпущенных напрямую из Ирана.
За последние 15 месяцев мы сохраняли бдительность в отношении дальнейших угроз и атак со стороны Ирана и его доверенных лиц, включая ХАМАС, Хезболлу и хуситов.
Люди, похоже, забыли основной факт этого конфликта и этих последних 15 месяцев: Израиль не искал и не начинал эту войну. ХАМАС начал эту войну, вторгшись в Израиль военными формированиями, убив 1200 человек, похитив и взяв в заложники сотни других — граждан Израиля и граждан со всего мира.
Иран затем сделал судьбоносный выбор присоединиться и начать многофронтовую войну против Израиля. Опираясь на нерушимое партнерство в сфере безопасности с Соединенными Штатами, Израиль отразил две прямые атаки со стороны Ирана и нанес прямой удар по Ирану в ответ, ослабив военный потенциал Ирана.
Лидеры «Хезболлы» ушли, и мы заключили соглашение о прекращении огня в Ливане, условия которого ясно гласят, что «Хезболла» никогда больше не сможет восстановить свою террористическую инфраструктуру, чтобы угрожать Израилю.
Лидеры ХАМАС ушли, включая организаторов событий 7 октября, и мы сделаем так, чтобы ХАМАС никогда больше не смог угрожать Израилю, как он это сделал 7 октября.
И вот теперь режим Асада в Сирии исчез, лишившись основного государства-клиента Ирана в регионе и жизненно важного канала связи с «Хезболлой».
Когда Джо Байден сказал тем, кто пытается воспользоваться 7 октября и использовать этот трагический день для угроз и нападок на Израиль: «Не надо», именно это он имел в виду, и мы по-прежнему имеем это в виду. Не надо.
Баланс сил на Ближнем Востоке существенно изменился, и не так, как планировали Синвар, Насралла или Иран.
Теперь мы сталкиваемся с радикально изменившимся Ближним Востоком, где Израиль стал сильнее, Иран слабее, его доверенные лица уничтожены, а новое прекращение огня в Ливане будет долгосрочным и обеспечит безопасность Израиля в долгосрочной перспективе.
Целью моего визита сегодня было продолжить наращивать этот прогресс, чтобы гарантировать, что прекращение огня будет сохраняться и будет полностью соблюдаться; извлечь выгоду из возможности падения Асада для лучшего будущего для народа Сирии, при этом бдительно управляя рисками, которые несут с собой перемены в Сирии, включая возможность и риск того, что террористические группировки, такие как ИГИЛ, смогут воспользоваться этим и создать новые угрозы для Соединенных Штатов, Израиля и других стран в регионе и во всем мире; продолжить давление на Иран, оставаясь бдительными в отношении сохраняющейся угрозы со стороны Ирана, включая угрозу от его ядерной программы. И президент Байден остается приверженным простому предложению, что Соединенные Штаты Америки никогда не позволят Ирану получить ядерное оружие.
И в развитие всего того, что мы сделали, мы сейчас стремимся заключить соглашение об освобождении заложников и прекращении огня, что остановит войну и воссоединит заложников с их семьями.
Чуть больше года назад мы достигли соглашения, которое позволило вывезти 78 заложников из Газы домой к их семьям. Пришло время закончить работу и вернуть всех заложников домой.
Перед отъездом из Вашингтона я снова встретился с семьями американских заложников, которые все еще удерживаются в Газе. Я дал им обещание, то же самое обещание, которое я давал каждый раз, когда встречался с ними: что я сделаю все, что в моих силах, чтобы попытаться вернуть их близких домой, сделать все возможное, чтобы помочь им снова увидеть своих близких. Я имел их в виду сегодня, когда встречался с премьер-министром Нетаньяху, министром Дермером и командой безопасности, чтобы попытаться приблизить нас к соглашению. И отсюда я планирую отправиться в Доху, а затем в Каир, чтобы продолжить продвигать эти усилия.
Соглашение о прекращении огня и освобождении заложников положит начало возвращению этих заложников домой. Это также позволит осуществить массовый всплеск гуманитарной помощи. Мы обсудили гуманитарную ситуацию и страдания палестинских мирных жителей в Газе сегодня. Мы обсудили недавние шаги, предпринятые для увеличения потока столь необходимой помощи, и дальнейшие шаги, которые необходимо предпринять в ближайшие дни.
Американская заповедь и еврейская заповедь гласят, что каждая невинная жизнь имеет ценность. Ранее я цитировал стихотворение, которое очень много значит для моей семьи, стихотворение Джона Донна, в котором говорится: «Смерть любого человека умаляет меня, потому что я причастен к человечеству». Именно такой дух Соединенные Штаты привнесли в этот конфликт — решительно выступить в защиту Государства Израиль и попытаться уменьшить страдания невинных людей, где бы они ни находились.
Сейчас мы находимся в середине политического перехода. Я профессионально и серьезно общаюсь со своим преемником, новым советником по национальной безопасности, по всем вопросам, которые затрагивают Государство Израиль, угрозы и возможности. И у нас были хорошие обсуждения, конструктивные и содержательные, и они продолжатся, чтобы обеспечить плавную передачу полномочий 20 января.
В этих дискуссиях есть еще кое-что важное, а именно, что это мое личное обязательство обеспечить, чтобы партнерство США и Израиля опиралось на прочную двухпартийную основу в будущем. И я собираюсь продолжать делать все возможное, чтобы способствовать этому, потому что я считаю, что это в интересах моей страны и в интересах Государства Израиль.
Итак, спасибо вам за терпение, пока я излагал контекст своего сегодняшнего визита, рассказывал о некоторых обсуждавшихся нами вещах и текущих событиях, и я с удовольствием отвечу на ваши вопросы.
Ага.
Вопрос: Мишель Келемен из NPR.
Г-Н САЛЛИВАН: Привет, Мишель.
В: Есть ли у вас ощущение, что Нетаньяху ждет, когда Трамп достигнет соглашения о заложниках? И если да, то как вы думаете, заложники смогут выжить до этого момента?
Г-Н САЛЛИВАН: Я считаю, что каждый день приносит все больший риск, поэтому так срочно нужно попытаться заключить эту сделку. Очевидно, мы видели трагическую смерть заложников после резни 7 октября и в течение последних 15 месяцев конфликта.
Поэтому как только мы сможем заключить эту сделку, мы должны заключить ее в интересах возвращения заложников домой.
Ответ на ваш первый вопрос: нет, я не чувствую этого. Сегодня я получил ощущение от премьер-министра, что он готов заключить сделку. И когда я поеду в Доху и Каир, моей целью будет поставить нас в положение, когда мы сможем заключить эту сделку в этом месяце, а не позже.
Итак, мы уже были близки к этому и не достигли цели, поэтому я не могу давать вам никаких обещаний или прогнозов, но я бы не был здесь сегодня, если бы думал, что это просто ждет до 20 января. Я здесь сегодня, потому что я верю, что каждый день имеет значение, и мы собираемся использовать каждый день, который у нас есть, чтобы попытаться закрыть сделку как можно скорее.
Ага.
Q Спасибо, Джейк. Джейк, какие новые уступки Израиль и ХАМАС сделали или указали, что они готовы сделать? Мы видели, в частности, сообщения о том, что ХАМАС готов позволить израильским войскам оставаться вдоль Нецарима и Филадельфи дольше, чем раньше. Можете ли вы подтвердить, что ХАМАС предоставил список заложников, которых они освободят?
И затем, просто по Сирии, если вы могли бы прокомментировать. Израильские военные нанесли около 500 ударов за последние дни по сирийским военным объектам, не только по складам химического оружия, но и по ракетам, вертолетам, вещам, которые, предположительно, понадобятся новой сирийской армии в будущем для поддержания стабильности внутри Сирии. Вас вообще беспокоит влияние этих израильских ударов? И дал ли вам премьер-министр какие-либо гарантии относительно того, как долго эти удары будут продолжаться, если они вообще будут продолжаться?
Г-Н САЛЛИВАН: Итак, по вашему первому вопросу, мне жаль вас разочаровывать, но я не могу вести публичные переговоры об условиях сделки о заложниках. Я оставлю детали там, где им и место, то есть за закрытыми дверями между сторонами и посредниками. И как только мы придем к чему-то, что является согласованным документом для выдвижения, мы выдвинем его, и вы сможете увидеть все его условия.
Что касается Сирии, то Израиль пытается определить потенциальные угрозы, как обычные, так и массового поражения, которые могут угрожать Израилю и, честно говоря, угрожать и другим, и нейтрализовать эти угрозы. Это часть его усилий по защите страны в условиях очень нестабильной ситуации.
Мы ведем глубокие консультации с израильским правительством о том, куда это пойдет дальше, как это будет выглядеть в предстоящие дни и недели. Я собираюсь пока оставить все как есть. Но усилия, предпринятые до сих пор, действительно были сосредоточены на типах возможностей, которые могли бы представлять реальную угрозу для Государства Израиль.
Ага.
Q Привет. Большое спасибо. Оуэн Альтерман из i24NEWS. Два вопроса, которые связаны.
Во-первых, в последние несколько дней мы видели сообщения о поддерживаемых американцами курдских войсках, которые стреляли и были обстреляны поддерживаемыми турками войсками на северо-востоке Сирии. Каковы красные линии турецкого вмешательства в этой части страны с точки зрения администрации?
И второй вопрос: в Израиле есть опасения, что турецкая активность в Сирии может в конечном итоге, даже в среднесрочной перспективе, стать враждебной по отношению к нам и быть враждебной деятельностью вплоть до нашей границы. Какие гарантии вы можете дать израильской общественности, что этот сценарий не осуществится?
Г-Н САЛЛИВАН: Итак, во-первых, наша приверженность нашему партнерству с сирийскими курдами, особенно Сирийскими демократическими силами, глубока и решительна. И эта приверженность существует, потому что мы находимся с ними в партнерстве по борьбе с ИГИЛ. И они были очень способными партнерами по борьбе с терроризмом не только в подавлении угрозы со стороны ИГИЛ, но и в содержании большого количества террористов ИГИЛ в местах содержания под стражей на востоке Сирии. И мы хотим убедиться, что эта текущая работа не будет нарушена.
Во-вторых, наша собственная приверженность к дальнейшему поражению — работа по разгрому ИГИЛ была возобновлена довольно энергичным образом в эти выходные серией ударов по персоналу и объектам ИГИЛ в центральной Сирийской пустыне, десятки и десятки целей, которые мы поразили с помощью реальных, интенсивных американских возможностей, B-52. И то, что мы говорим этим ударом, это то, что мы продолжим поражать любую угрозу ИГИЛ, где бы мы ее ни обнаружили, и мы будем работать с нашими партнерами, чтобы сделать это.
Я научился, может быть, и легким, и трудным путем, не говорить публично о красных линиях в этой части мира, поэтому я не собираюсь делать этого с этой трибуны. Но я просто хочу подчеркнуть, что мы вовлечены в консультации с нашими курдскими партнерами. На самом деле, генерал Курилла совсем недавно очень глубоко общался с нашими курдскими партнерами. И мы также ведем переговоры с Турцией о наших ожиданиях и о том, что мы видим как наилучший путь вперед.
Я думаю, что эти разговоры серьезные, они интенсивные, они продолжаются. Они уже дали некоторые результаты, включая эту деэскалацию вокруг Манбиджа, которую и Турция, и курды как бы неофициально подписали. Все это шатко. Это хрупко. Это то, что потребует постоянной работы и развития, и это то, к чему мы будем очень бдительны, как к главному приоритету в будущем. Но помимо этого я не могу больше ничего сегодня комментировать.
В: А как насчет заверений Израиля (неразборчиво) относительно турецкой активности в Сирии (неразборчиво)?
Г-Н САЛЛИВАН: Итак, мы рассматриваем ситуацию в Сирии как имеющую ряд различных рисков, включая потенциальный раскол в этом государстве, а также вакуум власти, который может привести к появлению террористических групп, способных представлять угрозу за пределами границ, а также вероятность того, что к власти в Дамаске придут группы, имеющие враждебные намерения по отношению к внешним силам, в том числе к таким соседям, как Израиль.
Все это возможности. Все это риски, о которых президент Байден говорил публично, и с которыми мы имеем дело с партнерами в частном порядке, включая отношения с турками, которые имеют здесь определенное влияние, и где мы изложили наши взгляды и ожидания.
Но опять же, учитывая характер ситуации, учитывая ее деликатность, учитывая срочность, я думаю, для нас важно иметь возможность проводить эти разговоры за закрытыми дверями по мере продвижения вперед, а затем мы поделимся с вами результатами.
Ага.
В: Джейк, Раф Санчес из NBC News. Я знаю, что вы не собираетесь вести здесь публичные переговоры, но сейчас, похоже, и Израиль, и ХАМАС проявляют больше гибкости. С чем вы это связываете? С убийством Синвара? С ослаблением Хезболлы? С избранным президентом Трампом, который привносит в это срочность?
И только по Сирии, израильское правительство говорит, что его присутствие в буферной зоне и за ее пределами, внутри самой Сирии, временно. Вы верите им, что это временно? Премьер-министр дал вам представление о том, какие условия должны быть выполнены, прежде чем Израиль уйдет?
Г-Н САЛЛИВАН: Мы не вдавались в подробности условий, а лишь отметили, что эти условия потребуют от Израиля ощущения того, что те договоренности, которые существовали до падения режима Асада, обеспечивающие стабильность, предсказуемость и безопасность Израиля, восстановлены.
И да, у нас есть все основания ожидать, что это будет временно. Премьер-министр, израильское правительство заявили об этом не только Соединенным Штатам, но и публично, и мы принимаем их слова за чистую монету, что это намерение здесь, пока мы работаем над новым соглашением, которое может гарантировать Израилю безопасность в свете рисков, изложенных в предыдущих вопросах.
Существует множество причин, по которым контексты меняются в переговорах, особенно в такой нестабильной ситуации, как эта, но я бы хотел отметить, что позиция ХАМАС за столом переговоров действительно изменилась после объявления о прекращении огня между Израилем и Ливаном. Почему? Потому что в течение нескольких месяцев мы считаем, что ХАМАС ждал, что множество других участников и сил придут им на помощь, придут им на помощь. И когда мы получили это прекращение огня, стало ясно, что северный фронт был отделен от Газы. И с этого момента у нас был другой характер переговоров, и мы считаем, что это ставит нас в положение, позволяющее завершить эти переговоры.
Конечно, также важно, что способность Израиля достичь столь многих своих военных целей в Газе также имеет значение для переговоров, включая устранение главного лидера Синвара, других виновников той бойни 7 октября, а также роспуск и уничтожение организованных военных формирований ХАМАС.
Итак, это важные соображения, которые, как мы думаем, перенесли это на плоскость, где это может быть сделано. Будет ли это сделано, все еще зависит от того, подпишут ли обе стороны в конечном итоге на пресловутой пунктирной линии.
Последнее, что я скажу в отношении новой администрации, это то, что, как я сказал в своих вступительных комментариях, у нас были очень хорошие консультации и координация с ними, в том числе по этому вопросу, где мы держим их в курсе того, как разворачиваются переговоры. Мы говорим с ними о том, как мы можем послать общее сообщение о том, что Соединенные Штаты, независимо от того, кто сидит в Овальном кабинете, независимо от того, чья партия у власти, хотят увидеть это прекращение огня и сделку о заложниках и увидеть это сейчас. Это все часть американского вклада в усилия по достижению здесь конечного результата, и мы продолжим работать, пока не добьемся этого.
Ага.
В: Спасибо, г-н Салливан. (Неразборчиво), Канал 14. Что касается продолжения поставок гуманитарной помощи в сектор Газа, то, зная то, что мы знаем сейчас, что ХАМАС пользуется этой помощью и использует ее в качестве рычага для собственного правления, было ли ошибкой вашей администрации подталкивать Израиль к продолжению поставок гуманитарной помощи и тем самым укреплять ХАМАС?
Г-Н САЛЛИВАН: Со стороны Соединенных Штатов не было ошибкой стремиться к тому, чтобы женщины, дети и невинные люди в Газе, которые не имеют никакого отношения к этой борьбе, но которые, по сути, подвергаются опасности из-за того, как сражается ХАМАС, используя школы и мечети в качестве террористической инфраструктуры, прячась за мирных жителей, делая еще более трудным для Израиля вести борьбу с ХАМАС и уничтожая его возможности, — эти люди заслуживают элементарных средств к существованию. Они заслуживают еды, воды, лекарств, санитарии.
И, кстати, это не только американская позиция; это требование международного гуманитарного права. И это также позиция этого израильского правительства, которое не стоит на месте и не говорит, что мы не должны оказывать гуманитарную помощь жителям Газы. Они говорят нечто иное.
Теперь, мы рассматривали различные критические моменты в течение последних 15 месяцев как моменты, когда не поступало достаточно, чтобы гарантировать, что люди имеют то, что им нужно для выживания. И мы не скрывали, что настаиваем на этом. Потому что мы думаем, что в конечном итоге, кормление голодающих детей не наносит ущерба безопасности Государства Израиль, но это оправдывает наши общие ценности человечества.
И поэтому, как я сказал в своих замечаниях, американская заповедь, еврейская заповедь о том, что каждая невинная жизнь имеет ценность, это существующий фактор, и это то, что мы должны воспринимать серьезно, даже если мы серьезно относимся к тому, что Израиль имеет полное право — на самом деле обязанность — преследовать своих врагов со всем, что у него есть. Вы сделали это, и мы поддержали вас в преследовании ваших врагов, ХАМАС, Хезболлы и самого Ирана. Мы помогли защитить вас от атак, в том числе со стороны самого Ирана. И мы также встали, чтобы сказать: Давайте сделаем так, чтобы Израиль не был ответственен за третий голод 21-го века.
Мы считаем, что это правильный способ проведения принципиальной, справедливой, сильной и надежной политики, и мы будем продолжать делать это до тех пор, пока находимся у власти.
Ага.
В (неразборчиво) Jewish Insider. Есть ли у вас какие-либо новости о трех американцах, которые, как полагают, все еще живы?
Г-Н САЛЛИВАН: Я могу только сказать вам, что мы получили трагическую новость о кончине Гади, Джуди, Итая и Омера 7 октября, и, конечно же, об ужасном убийстве Херша в ходе этого конфликта.
Мы считаем, что остальные трое американцев живы. У нас нет доказательств жизни за столь короткое время, чтобы я мог сказать вам это наверняка, но мы считаем, что они живы. И, конечно, мы видели видео Эдана Александра.
Поэтому мы исходим из того, что в настоящее время в Газе удерживаются семь американцев — трое из них живы, четверо мертвы — и мы хотим вернуть всех семерых домой.
Ага.
В Спасибо. Итамар (неразборчиво) из (неразборчиво). Я хотел спросить вас, есть ли связь между сделкой по заложникам и соглашением о прекращении огня и нормализацией отношений между Израилем и Саудовской Аравией. Реально ли заключить сделку, соглашение о нормализации, до 20 января?
Г-Н САЛЛИВАН: Они не связаны. Соглашение о прекращении огня и освобождении заложников — это то, чего мы добиваемся само по себе, потому что, как мы считаем, возвращение заложников домой — это гуманитарный императив, и это в стратегических интересах Государства Израиль, потому что все его интересы, его основные интересы защищены в этом соглашении. Мы также считаем, что это в интересах палестинского народа, потому что это позволит увеличить гуманитарную помощь.
Поэтому мы настаиваем на этой сделке на ее собственных условиях, для ее собственных целей, потому что мы хотим выполнить наше обязательство сделать все возможное, чтобы вернуть заложников домой. Так что здесь нет никакой связи.
Конечно, мы продолжаем верить в долгосрочное видение региона нормализации и интеграции, и президент это изложил. И все, что мы делаем, мы хотим направить в этом направлении. Но у меня нет для вас сегодня никаких новостей по вопросу нормализации.
Ага.
В Спасибо. Гил Тамари, 13 канал, Израиль. Я хотел бы продолжить один из вопросов моего коллеги. Премьер-министр сегодня сказал, что Израиль продолжит удерживать территорию в буферной зоне до тех пор, пока в Сирии не появится управляемая сила, которая сможет выполнить соглашение 1974 года. И как вы знаете, это может занять годы. Поэтому я хотел бы узнать, удовлетворены ли Соединенные Штаты долгосрочной позицией Израиля — владением буферной зоной.
И еще, касается ли заявление G7 и Израиля, когда речь идет о территории Сирии?
И я знаю, что вы не можете взять нас на переговоры по поводу заложника, но можете ли вы дать нам ощущение? Что делает вас на этот раз немного более оптимистичным? Я знаю, что вы ненавидите использовать слово «надеюсь», но что делает вас на этот раз немного более оптимистичным?
Г-Н САЛЛИВАН: Итак, во-первых, по вопросу о перемещении Израиля в эту приграничную зону в Сирии: это изменчивая ситуация. Быстро развивающаяся. Я бы предположил, что все в этом зале, и сидящие в этих креслах, и за камерами, не думали о падении Асада месяц назад. Вот как быстро все развивается.
Израиль увидел непосредственную угрозу, крах структуры, которая существовала долгое время, и потенциал для того, чтобы этот вакуум был заполнен прямой, непосредственной угрозой прямо через его границу. Поэтому он вмешался, чтобы заполнить эту угрозу. Это, с точки зрения Соединенных Штатов, логично и соответствует праву Израиля на самооборону.
Как это будет происходить дальше: Прошло уже несколько дней с начала событий, поэтому мы будем продолжать тесные консультации с нашими израильскими партнерами, а также с заинтересованными сторонами в Сирии и с заинтересованными сторонами по всему региону, и мы скоординированно разработаем и проработаем перспективу наилучшего пути вперед.
И я просто не могу сидеть здесь сегодня и начинать прогнозировать будущее на годы вперед, учитывая, что всего несколько дней назад Асад все еще сидел в Дамаске.
Что касается того, почему в воздухе витает больше оптимизма, скажем так, я думаю, что это отчасти по причине, которую я изложил, а именно: я действительно считаю, что прекращение огня в Ливане создало другой контекст. Я на самом деле считаю, что потеря государства-клиента Ирана в Сирии способствовала этому другому контексту. Военный прогресс Израиля против инфраструктурных формирований и высших руководителей ХАМАС способствовал этому контексту. Поэтому объемный звук этих переговоров сегодня отличается от того, что было в прошлом.
И потом, другой момент в том, что люди, вовлеченные в эти переговоры, как мне кажется, имеют немного другое чувство вещей, чем они имели раньше. Это менее измеримо, но я думаю, что все еще присутствует. И поэтому —
В (неразборчиво) Не ведем прямых переговоров с ХАМАС.
Г-Н САЛЛИВАН: Нет, я не имею в виду премьер-министра. Я не имею в виду премьер-министра.
Вот почему. Но, смотрите, мы уже были в ситуации, когда американские официальные лица стояли перед подиумами и говорили, что мы близки, и мы были близки, но не достигли цели. Я верю, что мы снова близки. Достигнем ли мы цели? Пока не ясно, добьемся мы ее или нет, но мы полны решимости попытаться довести ее до финиша.
Я отвечу еще на два вопроса. Да.
В Итак, пока мы готовимся — Мааян Хоффман из The Media Line. Пока мы готовимся, потенциально, как вы сказали, оптимистично подписать некое соглашение о прекращении огня или заложников, которое, предположительно, будет с Хамасом. И в конечном итоге, целью было искоренить Хамас, вывести его политически из управления Газой. Пока мы подписываем соглашение о прекращении огня, есть ли какие-либо указания или видение того, что Хамас продолжит управлять Газой в какой-то перспективе, или у вас есть видение того, что кто-то другой возьмет на себя управление в промежуточный период?
Г-Н САЛЛИВАН: Итак, если вернуться к речи президента Байдена в конце мая, в которой он изложил условия поэтапного прекращения огня и соглашения об освобождении заложников, основные элементы и основные рамки этого соглашения по-прежнему актуальны и являются частью обсуждений, которые ведутся сегодня.
В этой речи он сказал, что это дорожная карта для прекращения войны, и это дорожная карта к будущему Газы без ХАМАС у власти. Теперь, есть много шагов между этим и там, поэтому такая сделка осуществляется поэтапно. Но это была заявленная позиция правительства Соединенных Штатов, начиная с нескольких месяцев назад.
В: А есть ли какой-то прогресс (неразборчиво)?
Г-Н САЛЛИВАН: Я бы просто сказал: первое, что нам нужно сделать, это перейти к начальной фазе соглашения о прекращении огня и освобождении заложников; начать производить фактические освобождения, изображения заложников, приветствуемых дома в своих семьях, как мы видели год назад с 78 освобожденными. И затем, условия соглашения построены на идее, что будут постоянные обсуждения, дипломатия, переговоры, чтобы перейти от фазы один к фазе два. Так что это постоянный процесс, который будет продолжаться.
Последний вопрос. Да.
В Спасибо. Вы уже говорили, что верите в то, что премьер-министр Нетаньяху готов достичь соглашения, и министр обороны вчера сказал, что это возможно; он сказал об этом госсекретарю Остину. Насколько мы близки? И слышали ли вы от израильских чиновников, что они будут готовы остановиться — закончить войну, если мы вернем всех заложников? И можете ли вы честно сказать, что спустя 14 месяцев премьер-министр Нетаньяху сделал все, что было в его силах, чтобы вернуть заложников домой, и не ХАМАС всегда был препятствием?
Г-Н САЛЛИВАН: Поэтому я ожидал вопроса о том, кто несет ответственность за то или иное.
Я считаю, что моя работа и долг Америки — достичь того места, где мы находимся сегодня, а это близко — я верю, близко — и преодолеть это последнее расстояние, пока мы действительно не заключим сделку.
Я снова хочу подчеркнуть, что мы не можем успокоиться, пока это не произойдет. Это может и не произойти. Но я верю, что это может произойти при наличии политической воли с обеих сторон. Израильское правительство, включая премьер-министра, заявило, что они хотели бы, чтобы это было сделано. Мы видим движение со стороны ХАМАС. Мы видим приверженность со стороны посредников. И я поеду в Доху и Каир, чтобы попытаться обеспечить окончательный импульс, чтобы все это объединить.
Помимо этого, я не буду характеризовать положение дел, кроме как сказать, что причина, по которой мы так полны решимости сделать это, на одном уровне, фундаментально человечна, а именно, чтобы люди безопасно вернулись домой к своим семьям и чтобы создать спокойствие на период, когда страдающие люди в Газе смогут получить облегчение. Но это идет на другом уровне, глубоко стратегическом. Мы считаем, что это в американских стратегических интересах, а также в стратегических интересах Израиля, заключить эту сделку. Это верно для нынешней администрации. Это верно для будущей администрации. Это верно для всех в Соединенных Штатах. И именно поэтому мы продолжим работать вместе, чтобы попытаться сделать это.
Спасибо вам всем большое.
Тель-Авив, Израиль 12 декабря 2024 г.
Источники: Sources: White House WH.gov , Midtown Tribune
Leave a Reply