Губернатор Кэти Хоукул выступила с мощной речью в Temple Israel Center, обратившись к истории антисемитизма и подчеркнув необходимость единства перед лицом ненависти. Признавая, что Нью-Йорк является домом для 1,6 миллиона евреев, Хоукул подчеркнула сохранение антисемитских угроз и насилия и призвала к продолжению усилий по защите еврейских общин. Она подтвердила свою приверженность борьбе с антисемитизмом и созданию благоприятной среды для еврейских жителей. В своей речи Хоукул подчеркнула силу стойкости и единства как сообщества для преодоления ненависти и угнетения.

Губернатор Хочул выступает с речью в центре Temple Israel

Х

Вчера губернатор Кэти Хоукул выступила с речью в Temple Israel Center в округе Вестчестер. Первоначально, в 1907 году, группа семей официально объединила еврейскую общину Уайт-Плейнс под названием «Сыны Израиля». К 1911 году община освятила свое первое здание синагоги на Фишер-авеню в Уайт-Плейнс, штат Нью-Йорк, и изменила свое название на Temple Israel. Здание вмещало 350 человек в своем святилище. Община росла, и к 1935 году здание было расширено. После нескольких реконструкций за эти годы у них теперь есть прекрасное святилище Мильштейн, вмещающее более 500 человек.

Ниже представлена ​​предварительная стенограмма выступления губернатора:

Спасибо. Спасибо, Тара, раввин, за твои сильные и искренние слова. AJC, UJA и Вестчестерский еврейский совет за то, что создали для нас возможность поделиться — поделиться нашими историями, разделить нашу скорбь и разделить наши слезы. И я также хочу отметить, что к нам присоединилось много, много избранных должностных лиц. Я хочу поблагодарить их за то, что они стали моими партнерами во многих отношениях, пока мы переживаем эти поистине ужасные времена.

Вы слышали, как Тара, вы слышали, как раввин Кредитор рассказывали год назад. Позвольте мне немного подробнее рассказать о том, как это было год назад: когда родители укладывали детей спать и целовали их на ночь, а другие, немного постарше, встречались и собирались в общении, танцуя до рассвета на музыкальном фестивале NOVA. Но в какой-то момент звуки пульсирующей музыки заглушались выстрелами и ракетами, стреляющими над головой, и прибывающими грузовиками, которые буквально крали людей, бросая их в машины. И образ той молодой женщины с мотоцикла, которую увозили в неизвестность. И в домах, в местах, которые я посетил, как первое избранное должностное лицо, которое поехало, не только в Иерусалим и Тель-Авив, но и в кибуц буквально через неделю после того, как там побывал президент Байден. Когда он уезжал, я приземлился.

Я побывал в местах, где еще не бывал ни один американец. И фотографии никогда не сотрут из моей памяти реальные образы с запахами, местами, людьми, которых я держал. В тот момент, когда я шел в бронежилете, окруженный военными, я неподалеку видел, как в Газе все еще запускают ракеты, когда мы были на границе, я прошел через дома, которые когда-то были местами радости и празднования. И я не буду столь красноречив, как я это видел, но у меня все еще есть обувь, в которой я ступал по лужам крови, потому что я не знаю, что с ними делать. И я был в безопасных комнатах. Теперь это безопасные комнаты, оплаченные правительством, чтобы убедиться, что в случае нападения семьи смогут собраться. Там хранилась еда, они были просто наготове на всякий случай. И эти безопасные комнаты стали комнатами ужаса. Места, где молодых женщин насиловали и калечили.

Еще одна фотография — семья, которая каждый день думает о том, как они могут помочь своим друзьям в Газе. Они пытаются построить отношения. Я имею в виду, это кибуц. Это люди, которые приехали и как бы вышли из общества, чтобы растить своих детей в месте любви, понимания и мира. И был определенный день каждый год, когда эта семья запускала воздушных змеев через границу, чтобы они могли увидеть знак любви и дружбы. Они делали это в 4 часа дня в этот самый день каждый год. Я зашел в их дом, переступил через воздушных змеев, которые были наполнены кровью. Одежда, лоскуты, осколки были повсюду; дыры в стенах. И я сказал, как бы спрашивая раввина: «Где был Бог? Почему Бог не защитил этих людей?» Человеческая человечность по отношению к человеку так леденит. Мы думали, что это осталось в учебниках истории Холокоста. И мы всегда говорили, что никогда этого не забудем, потому что больше никогда не будет так плохо.

И невинных детей, вырванных из рук родителей, убивают у них на глазах. Молодой человек, которого я видел, у которого украли жену и троих детей. Позже он узнал, что их убили. Истории, которые я услышал, заставили меня подумать: «Да, это случилось снова». В наше время, в наше «так называемое» цивилизованное время, варварская группа террористов, и не называйте их иначе, как террористами, потому что это то, чем является ХАМАС. И я сказал об этом. Сразу после этого я вернулся домой, чтобы рассказать об этом, и меня вызвал репортер, который спросил: «Почему вы называете их террористической группой?» И я сказал: «Потому что они таковыми являются».

Я когда-то работал в Конгрессе. Я являюсь членом Комитета по внутренней безопасности. Их определили как террористическую группу еще в 1996 году. Я знал факты. И хотя в нашем штате могут быть отрицатели и люди, которые не признают, что произошло в тот день, я поехал по одной причине: я должен был увидеть это своими глазами и обеспечить моральную ясность, когда я вернулся, чтобы противостоять тем, кто скажет: «О, ну что ж, это было заслуженно, потому что они сделали то или это». Нет ничего, ничего на Земле, что могло бы оправдать то, что я видел, и жгучую боль, с которой так много людей живут сегодня. Год спустя. Никогда. Ничто не могло бы оправдать это. Никогда.

Что-то еще в этой поездке. Накануне моего отъезда туда была уже поздняя ночь. Я был в зале ожидания аэропорта имени Кеннеди. Я не был уверен, стоит ли звонить отцу и говорить ему, что его маленькая девочка отправляется в зону военных действий. Он все еще думает, что я его маленькая девочка.

Он сказал что-то, что было типично для старого ирландского католика. Он сказал: «Долли, я так горжусь тобой, но держи свою чертову голову опущенной». Хорошо, папа, я так и сделаю. Я и не подозревал, когда летел через океан, что мой отец впал в кому той ночью, а когда я приземлился, узнал, что он умер.

Мои сотрудники немедленно сказали: «Мы организуем ваше возвращение домой», а я ответил: «Нет, вы не сможете, потому что я не могу вернуть своего отца. Я буду оплакивать его позже. Я здесь, чтобы утешить нацию». Но то, что я чувствовал в ответ, когда шел по улицам и слышал историю о том, что произошло, было высказано, и я подошел к стене. У меня было два листка бумаги. Один для народа Израиля, а другой я должен был иметь для своего отца. Я сказал: «Они утешили меня, и это было признаком духа и стойкости, о которых вы говорили».

Это настолько заложено в ДНК еврейского народа. Что бы ни случилось, что-то настолько ужасное, что я едва мог это понять, а они пытались меня утешить. Необычайные акты доброты. Это дает вам надежду. Дает вам это чувство выносливости во времени. И притеснение евреев — это не что-то новое, что произошло даже в нашем прошлом веке. Это длится тысячи и тысячи лет. И даже в нашем собственном штате, великом штате Нью-Йорк — родине крупнейшего еврейского населения за пределами Израиля, 1,6 миллиона человек — даже такое место, которое я так горжусь представлять, не застраховано от ужасающих актов антисемитизма в наших собственных городах, в наших собственных общинах. Особенно здесь. Это отвратительно для меня на многих уровнях.

Я вернулся из этой поездки потрясенным, осознав, что на улицах есть люди, протестующие, не против того, что произошло в Израиле, а против самого Израиля. А что происходило в наших студенческих городках? Угрозы. Угрозы. Я буквально прилетел с похорон отца в воскресенье вечером и узнал, что есть человек, который угрожает жизни студентов Корнелльского университета. Я позвонил президенту и сказал: «Я буду там на завтраке». Я сел со студентами и сказал: «С вами все будет в порядке». Я пошел к Гилелю и сказал: «С вами все будет в порядке. Я позабочусь о вас».

И я знал, что я должен был сделать это ради их родителей, ради них, ради всех тетушек и дядюшек, ради всех остальных, кто был как-то связан с Корнеллом, чтобы я обеспечил безопасность их детей. И в каждом другом кампусе, который взорвался гневом, ненавистью и образами, которые мы никогда не должны были видеть, я звонил всем президентам университетов. Я сказал: «Есть законы на бумаге, законы о правах человека, государственные и федеральные законы, которые я буду применять, если вы позволите дискриминацию наших студентов в кампусе, даже призывая к геноциду еврейского народа, что, кстати, и подразумевается под «От реки до моря». Это то, что они имели в виду, верно?

Это не невинно звучащие слова. Они полны ненависти. Сейчас все спокойнее, потому что, как мне кажется, ректоры университетов наконец-то начали угрожать отчислением, что мы им и сказали. Если вы нарушаете право другого человека свободно проходить по этому кампусу, вам самому не следует находиться на этом кампусе.

Мы продолжим стоять и бороться. Но также защищать наши синагоги, иешивы и культурные центры. Мы задействовали больше ресурсов, чем когда-либо в истории нашего государства.

Мы изменили законы. Мы изменили законы, так что преступления на почве ненависти теперь подлежат освобождению под залог. Это было убрано, теперь это вернулось. Убедившись, что мы можем преследовать тех, кто перешел черту. Я рад это сделать.

И мониторинг социальных сетей на предмет угроз со стороны сторонников превосходства белой расы, которые ненавидят евреев, но также ненавидят и чернокожих. Потому что я видел, как это проявилось в Буффало, Нью-Йорк, моем родном городе, когда 10 человек, делавших покупки в продуктовом магазине, были убиты из-за цвета их кожи.

Здесь есть ненависть, друзья мои. Но я скажу вам вот что, я верю в это всем сердцем: мы можем преодолеть эту ненависть. Мы можем загнать эту ненависть далеко в глубины наших умов. Мы можем изменить ход истории, встав вместе. Все, кто чувствует себя угнетенным, потому что нас больше, чем их, я вас уверяю. И пока мы едины и говорим об этом, и не боимся тех, кто пытается поднять на нас руку. Пусть они познают мощь нашей силы.

Вот как мы черпаем надежду, которая дает нам силы продолжать. Я могла бы рассказать вам гораздо больше. Мое сердце полно гнева, разочарования. Но также я нашла немного места для надежды. И я буду поддерживать эту надежду со всеми вами, пока мы стоим вместе и никогда не забудем тех 1200 человек и заложников, которые все еще удерживаются, включая семерых американцев; включая нашего Омера Нутру из Лонг-Айленда. Я встречалась с его родственниками, когда была там. Я встречалась с его мамой и папой так много раз. Я держала их. Я сама мама. Я не могу себе представить, каково это — снова пережить очередной раунд праздников с этим пустым местом за столом.

Спасибо, что собрались сегодня вечером. Спасибо, что позволили мне увидеть наглядное напоминание о том, что так необыкновенно в людях этого штата, еврейском народе, таких общинах, как эта. Потому что я вижу силу в ваших глазах, несокрушимую силу, которая поможет нам пережить эти времена и дать людям знать, что еврейский народ самый сильный, потому что ему пришлось быть таким.

Я скажу следующее: я буду рядом с вами. Я буду там, призывая негатив и ненависть на каждом шагу. Я буду вашим союзником, потому что вы были моим. Я благодарю вас. Да благословит Бог людей здесь сегодня вечером. Да благословит Бог людей великого штата Нью-Йорк. Да благословит Бог народ Израиля. И да благословит Бог Соединенные Штаты Америки. Большое спасибо.

7 октября 2024 г. Олбани, Нью-Йорк

Вопросы критиков:

1. Разве не сама Демократическая партия которую Вы представляете и ее представители поддерживали и устроили этот анти-семитский анти-израильский шабаш в университетах Нью-Йорка с речевками ” От реки до моря” ?
2. Как губернатор Хочул планирует совмещать борьбу с антисемитизмом с решением других острых государственных проблем, таких как преступность и экономическая нестабильность?
3. Устойчива ли стратегия губернатора по увеличению ресурсов для защиты синагог и культурных центров с учетом текущих бюджетных ограничений Нью-Йорка?
4. Насколько эффективно губернатор Хочул обеспечивает соблюдение законов о преступлениях на почве ненависти, и существуют ли показатели для оценки влияния этих изменений?
5. Не рискует ли позиция губернатора Хочул по вопросу антисемитизма оттолкнуть группы, критикующие политику Израиля, что может привести к напряженности между различными общинами Нью-Йорка?

Источники: NY.gov , Midtown Tribune ,
новости Большого Нью-Йорка BigNY.com

НОВОСТИ АМЕРИКИ И РУССКОГОВОРЯЩЕГО НЬЮ-ЙОРКА И МАНХЭТТЕН БРУКЛИН КВИНС СТАТЕН АЙЛЕНД БРОНКС НЬЮ-ДЖЕРСИ