Я на Йом-Кипур уже который год держу пост. На вопрос: Зачем? Отвечаю: Для самоидентификации.
Хасиды на Брайтоне появляются редко. Не их это район. Ни одного кошерного магазина. На весь Брайтон одна синагога и та реформистская. Женщина – ребе.
Помню, в девяностые стала ходить по Брайтону . Пешком. В пятницу к вечеру появлялась в сопровождении двух юношей-активистов в магазинах, которые держали советские и настойчиво предлагала надеть тфилин и прочитать молитву.
Я в своем магазине был единственным евреем. Брал на работу русских, беларусов, украинцев. Евреев не брал, потому что понимал, еврей внутри твоего бизнеса заведет свой бизнес.
Ребе эта мне очень нравилась. Симпатичная молодая , небольшенькая черноглазая, умненькая, с отличным московским русским. Когда я узнал, что она закончила физмат МГУ, не смог ей отказать. Она, словно медсестра наматывала мне на заголенную руку ремешок. У нее были нежные пальцы.
Если в первый раз в жизни надеваешь тфилин, главное не смотреть на себя в зеркало. Я этого не знал и глянул в секьюрити камеру. В камере объектив, который видит акульим глазом и до комического искажает изображение.
Девушка-ребе сказала: «Повторяй за мной», — и принялась читать молитву, я не удержался, засмеялся, сказал:
— Какой поинт повторять слова смысл, которых я не знаю. Кого мы хотим обмануть, его — Бога.
— Бог все слышит и все знает. Сегодня ты произнесешь молитву не понимая слов, а завтра захочешь узнать, что они значат, — сказала она.
У нее были ухоженные хорошим дантистом красивые крупные зубы. Я смотрел и думал:
– Как хорошо ребе, что вы не умеете читать чужие мысли.
Как было просто с национальной самоидентификацией пока мы жили в СССР. Достаточно только заглянуть в паспорт, там все написано. Что там написано, то ты и есть. А вот с самоидентификацией в Штатах все оказалось куда сложнее.
В веселые еврейские праздники стали наезжать на Брайтон евреи на автобусах с громкоговорителями. Со страшно искаженным звуком, который по мощности должен был конкурировать с шумом проходящего над головой сабвея. В частотном диапазоне телефона на прохожих благостно изливалась веселая мелодия. «Ицикл женился». Из автобусов высаживался десант — бледные еврейские юноши в традиционном хасидском одеянии с лимонами и искусственными цветами в руках. Они устанавливали пикеты вдоль всего Брайтон авеню. Довольно бесцеремонно и всегда безошибочно, словно литовские полицейские, вычисляли в потоке пешеходов еврейских мужчин и вели в вагончики с громкоговорителями, где надевали тфилин и читали молитву. Возле моего магазина хасиды держали две точки. Одну на углу третьего Брайтона около женской парикмахерской, а вторую напротив дорогого корейского овощного магазина.
Мне нужно было забежать к своему партнеру в книжный и, чтобы обойти назойливых пейсатых юношей, я пробирался по проезжей между стоявших на дабл машин, как вдруг заметил возле автоматической прачечной скандал. Брайтоновский алкаш и ханыга по кличке Фишер кричал на двух хасидов и довольно грязно ругал их по-русски. Они не понимали его, были напуганы и не знали, что делать.
Я подошел к алкашу , он меня знал. Часто подкидывал ему пару квотеров или доллар, когда он попрошайничал на ступеньках ресторана. Спросил:
— Чего ты к ним доебался? Хуля тебе от этих пацанов нужно?
— Да заебали уже, — ответил ханыга. — Как не идешь, останавливают и спрашивают — Ты еврей? Да, я еврей, так что, мне желтую звезду нашить. Все люди — евреи. А чего ты за них подписываешься. Ты что, тоже еврей?
— Да, еврей.
— И, значит, проявляешь с ними солидарность.
— Да, проявляю солидарность с евреями, — сказал я.
Из всех магазинов на углу только у меня была тогда видеокамера, которая видела улицу. Я подумал, что если он скажет еще хоть слово, вырублю его и ресетну на камере всю память.
— Вот видишь, ты проявляешь солидарность с евреями, а они с тобой не проявляют. Пока мы пи3дели, твои евреи свалили, — сказал ханыга. — Оставили тебя со мной один на один. Ну что, будем пиздиться?
Я оглянулся и увидел, что еврейчат моих и след простыл. Сказал:
– Нет не будем пиздиться.
– Правильно, сказал Фишер, – лучше дай мне пару долларов, я куплю себе что-нибудь выпить.
Leave a Reply