Славянск, Луганск и Донецк – три главных города, ставших символом борьбы за независимость юго-востока Украины – находятся в совершенно разных взаимоотношениях с войной.
Славянск уже начал восхождение на “пъедестал”, на котором первое место пока еще удерживает Грозный, Донецк – это баловень судьбы, еще по-настоящему не нюхавший пороху. Луганск – ровно посередине, его окрестности война уже держит в своих неласковых объятиях, но черта города все еще остается нетронутой.
Если не съезжать с главной улицы на боковые или параллельные, может показаться, что жизнь здесь идет обычным чередом. Ни заклеенных крест-накрест бумагой окон, ни формируемого войной отстраненного и нервного выражения лица, когда человек вынужден ежесекундно вылавливать посторонние звуки в реальности, чтобы успеть в случае опасности моментально найти укрытие, ни людей в военной форме, чья манера поведения свидетельствует о том, что хозяевами города являются они.
Нет, здесь, на улице конечно же Советской неспешно прогуливаются цивильные горожане обоего пола, открыта аптека, молодой человек вполне боеспособного вида, устроившись на раскладном стульчике, торгует раноцветными шариками и надувными игрушками. Я встречаюсь с Олей, местной жительнецей, которая помогает вновь прибывающим журналистам разобраться в происходящем.
Ей 22 года, она переводчица с французского и английского языков, но в данный момент у нее нет работы, и это печальное обстоятельство, похоже, беспокоит ее гораздо больше, чем подступающая к городу беда. Мы сидим в кафе пьем кофе и где-то около часу дня начинается артобстрел окраин. Судя по звукам выстрелов и разрывов, работает тяжелая артиллерия. По их силе я примерно определяю расстояние – километров 15-20. “Это в районе поселка Металлист, – говорит Оля. – Там стреляют каждый день”. Посетителей кафе происходящее, кажется, не беспокоит никак. Ни одно лицо не меняет выражения, никто не торопится расплатиться и панически ускользнуть. Война, хотя и рядом, можно потрогать руками, но все-таки еще не прямо здесь.
“Люди уезжают каждый день, – говорит девушка, – может быть, уже треть населения выехала, но как это посчитать – статистики никакой не ведется. Закрываются один за другим магазины, те, которые еще открыты, работают неполный день – до 3-4 пополудни. Бизнес массово распродается”. Оля сжимает руки и говорит: “Я хожу потерянная. Ну был у них свой герой Степан Бандера. Пусть бы и был, мне это не мешало. А сейчас Ляшко (депутат Верховной Рады Украины) нас, тех, кто остался в городе, называет неправильными украинцами, которых можно не принимать во внимание”.
Возле здания Областной государственной админстрации (ОГА) Луганска на асфальте возле входа фотографии и венки. Горят свечи. На этом месте 2 июня погибли люди, как утверждают представители ДНР, это стало результатом того, что самолет украинской армии нанес ракетный удар по зданию и его окрестностям. Я насчитал пять воронок, хотя, наверно, их больше по периметру. Да, они очень похожи на воронки после ракетного обстрела.
Внутри здания на столбе табличка “Сдай оружие!”. Народный губернатор Валерий Болотов издал распоряжение – ополченцы не должны находиться в ОГА с автоматическим оружием. “Пистолет можно не сдавать”, – интересуется очередной визитер, направляющийся в столовую. “Не сдавай”, – милостиво разрешает охранник. Болотов также запретил бойцам ополчения закрывать лица и поэтому на блок-постах теперь можно безошибочно понять, что люди, с которыми ты беседуешь, вчера были трактористами, шахтерами, в лучшем случае водителями такси. Никакой военной выправки и элегантности в суждениях. Представитель пресс-службы мягко предупреждает меня об этом: “Ребята, которые возвращаются с позиций, бывают иногда в плохом настроении. Вы не обижайтесь”.
Едем к поселку Металлист. На блок-пост, где под минометным обстрелом погибли двое российских журналистов. Звуки выстрелов из тяжелых орудий и разрывы приближаются. “Кто стреляет”, – спрашиваю на блок-посту ополченца с золотыми зубами. “Наши позиции обстреливают в Александровке и чуть левее здесь”, – отвечает он. Канонада звучит километрах в 2-3 от нас. Неожиданно танковый выстрел громыхает буквально под ухом, и из рощицы, сдуваемое ветром в сторону, выплывает сизоватое облако дыма. “А это что?”, – спрашиваю я, не понимая, что происходит. “А это наш танк по ним стреляет”, – широко улыбается золотозубый. Он явно доволен произведенным эффектом. “У нас тут, – говорит он, – всякого хватает. Так что пускай заходят”. “Так они не пойдут, – объясняет старший батальона, который держит здесь позиции. – Сначала попробуют раздолбать наши укрепления авиацией и артиллерией”.
Возвращаемся в Луганск. По дороге вижу книжный магазин, дверь открыта. На стуле сидит женщина и перебирает книги. Перед прилавком два посетителя. “Можно сфотографировать”, – спрашиваю я. “Конечно!” – удивляется она вопросу. Здесь, на соседних, но не удаленных от центра улицах, становится понятно, что город уже выпотрошен войной. Расходящиеся в разные стороны жилые кварталы пусты, редкие прохожие лишь подчеркивают их безжизненность. Кажется, что город постепенно готовят к консервации, чтобы в определенный момент выключить его совсем. Как лампочку.
Едем обратно в Донецк. На большой высоте пара военных самолетов чертят замысловатые зигзаги вокруг и вдоль слепящего вечернего солнца. Самолетов здесь не видели уже давно, и вот они снова прилетели. “Снова море!” – как говорил герой какого-то советского фильма.
Таксист Таня, жительница Донецка 54 лет, видит, как я кручу в руках георгиевкую ленточку, подобранную на скамейке в Луганске. “У меня, – грустно говорит она, – их было очень много. Раздавали на 9-е мая и я набрала. А сын все выбросил”. “Почему?” – искренне удивляюсь я. “Он – за Украину. А я – за него”.
Андрей Бабицкий SVOBODA.ORG
Президент Украины Петр Порошено обвинил сепаратистов в нарушении перемирия и объявил, что “принял решение не продлевать режим одностороннего прекращения огня”. С этим заявлением Порошенко выступил накануне поздно вечером после заседания Совета национальной безопасности и обороны Украины.
Перемирие длилось 10 дней, с 20 по 30 июня. По словам Порошенко, мирный план не был реализован по вине политического руководства сепаратистов, которое не в состоянии контролировать свои вооруженные формирования. Киев утверждает, что боевики – вызывающе – более 100 раз нарушали режим прекращения огня.
Порошенко также обращает внимание на то, что отмена решения Совета Федерации, разрешавшего вводить российские войска на Украину, имела положительное, но символическое значение. Киев, говорит глава украинского государства, так и не дождался конкретных шагов по деэскалации конфликта, в том числе и укрепления контроля над границей.
“Защита территориальной целостности Украины, безопасности и жизни мирных граждан требует не только оборонительных, но и наступательных действий против террористов-боевиков. Вооруженные силы, Национальная гвардия, Государственная пограничная служба, Служба безопасности получили соответствующие приказы. Мы будем наступать и будем освобождать нашу землю”, – заявил Порошенко.
В то же время президент Украины отметил, что Киев готов в любой момент вернуться к режиму прекращения огня, если увидит, что все стороны придерживаются основных пунктов мирного плана. Порошенко также пообещал не привлекать к уголовной ответственности тех, кто добровольно сложит оружие.
Этой же ночью руководитель группы “Информационное сопротивление” Дмитрий Тымчук на своей странице в Facebook сообщил, что силы АТО приступили к выполнению боевой задачи. По его данным, повсеместно наносятся авиационные и артиллерийские удары по опорным пунктам и местам скопления боевиков.
Тымчук также прокомментировал решение Порошенко, назвав правильным отмену режима прекращения огня. По словам главы “Информационного сопротивления”, сепаратисты использовали перемирие для наращивания своего военного потенциала. “В том, что у них не было и мысли о мирном диалоге, мы убедились сполна. Более сотни нападений за 10 дней “перемирия”, 27 погибших наших ребят – вот “мир” по версии Путина и его вассалов на Донбассе”, – пишет Тымчук.
Временное прекращение огня на востоке Украины, в Донецкой и Луганской областях для последующего урегулирования конфликта было одним из пунктов мирного плана нового президента страны Петра Порошенко. О перемирии он объявил 20 июня на встрече с жителями города Святогорск Донецкой области, предложив сепаратистам за неделю сложить оружие, освободить захваченные здания и заложников. Процесс мирного урегулирования Порошенко назвал планом “А”, заявив, что существует и план “Б” – на тот случай, если перемирие будет сорвано.
Уже 23 июня в Донецке состоялся первый раунд многосторонних консультаций между представителями Украины и так называемых Донецкой и Луганской народных республик, в которых также приняли участие посол России на Украине Михаил Зурабов и представитель главы ОБСЕ Хайди Тальявини. По итогам встречи представлявший официальный Киев бывший президент страны Леонид Кучма сообщил, что сторонам удалось договориться о прекращении огня в зоне конфликта до утра 27 июня. Затем представители сепаратистов согласились продлить перемирие до 30 июня.
Объявленное противоборствующими сторонами перемирие оказалось весьма условным: практически каждый день из районов проведения антитеррористической операции (АТО) в Донбассе приходили сообщения о перестрелках и обстрелах.
Арслан Саидов SVOBODA.ORG
НОВОСТИ РУССКОГО НЬЮ-ЙОРКА США МАНХЕТТЕН БРУКЛИН КВИНС СТАТЕН АЙЛЕНД БРОНКС НЬЮ ДЖЕРСИ
Leave a Reply