В начале недели в Норвегии,в одном из самых благополучных государств Европы, прошли парламентские выборы. По их результатам, как и ожидалось, творец современного норвежского «государства благоденствия» — Рабочая партия — потеряла власть, лишившись по ходу кампании значительной части своего электората. «Маленькому норвежцу» надоело жить на уравнительную ренту, полученную в результате перераспределения средств между богатыми и бедными, а также обменивать (пусть и весьма существенный) набор социальных благ на право государства вмешиваться и контролировать многие сферы жизни общества.
По результатам голосования,Левый блокв составе норвежской Рабочей партии (30%), аграрной Партии центра (5,5%) и Социалистической левой партии (4,1%) смог занять только 72 из 169 кресел в новоизбранном парламенте.Консервативный же блокв лице партии «Хейре» (26,8 %), ультраправой Партии прогресса (16,4%), а также либеральной «Венстре» (5,2 %) и Христианской народной партии (5,6%) смог взять намного больше депутатских мандатов, а именно 96. Один мандат достался новичкам из партии «зеленых». Эта картина существенно отличается от результатов четырехлетней давности, когда красный блок выиграл у блока правого со счетом 86:83.
Сегодня по уровню ВВП на душу населения в Европе Норвегия уступает только крошечному Люксембургу, превосходя при этом в 1,5-2 раза многие среднеевропейские показатели. «Трудовики», которые находились у власти последние восемь лет, обеспечили сносный экономический рост, плавное прохождение через кризис 2008-2009 годов (недаром в 2009 году партия вновь выиграла выборы ), а также добились самой низкой в Европе безработицы — 3,5% — и низкого госдолга. Более того, именно в Норвегии сегодня действует крупнейший в мире суверенный фонд, объем средств которого вырос с 2005 года в 4 раза и составляет на сегодня около 752 млрд долларов при прогнозе роста к 2020 году еще на 42%. Казалось бы, все 3,5 миллиона норвежских избирателей должны были бы на руках носить такое правительство. Но жители «северного рая» за восемь лет устали и от чрезмерной опеки со стороны социального государства, и от взращивающих свой политический капитал на нефтяной ренте лейбористов, и от их бессменного лидера Йенса Столтенберга, который в ходе летней предвыборной кампании только и запомнился тем, что день проработал «инкогнито» таксистом, подвезя 14 человек, пятеро из которых, как потом выяснилось, оказались подставными партийными активистами, согласившимися покататься с премьером и позадавать ему нужные вопросы за вознаграждение в 500 крон (около 100 долларов).
В итоге в понедельник Норвегия свернула с пути откормленного на нефти социал-демократического благополучия, и выбрала себе на ближайшие четыре года в правительство блок консервативной партии «Хейре» («Правые») и ультраправой Партии прогресса, в молодежном крыле которой некоторое время назад состоял активистом небезызвестный Андерс Беринг Брейвик.
От консенсуса к конфронтации
Те эксперты, которые в начале мирового финансового кризиса пять лет назад заявляли, что теперь в Европе возникнет спрос на партии центристского толка как наиболее полно выражающие чаяния широкого спектра групп граждан, являясь по сути зонтичными организациями, жестоко ошиблись. От Прибалтики до Франции мы наблюдаем процесс исчезновения политического «центра», размывания электората центристских партий и поляризацию партийного поля на «левых» и «правых», иногда с весомой примесью «ультра». То же самое произошло в Норвегии. Если еще в нулевые можно было говорить о возможности «широких коалиций», о переходе малых партий из стана в стан, о коррекции программ, то сегодня перед нами расколотая страна. Это стало очевидно еще во время выборов 2009 года, когда красно-зеленый блок во главе с лейбористами собрал 86 депутатских мандатов против консервативного Блока (часто называемого «буржуазным»), которому досталось 83 мандата. Партии, представляющие «центристские ценности», либо обмельчали до уровня «довесков» к коалиции, либо вообще не прошли в Стортинг — норвежский парламент. Соответственно поляризуются и программы. Если социал-демократический блокпризывает к масштабному перераспределению нефтяных денег и увеличению госсектора в социальной сфере, плодя тем самым госмонополизм, бюрократию и неэффективность, то консерваторы, наоборот, призывают к переводу большой части госсектора в частные руки, приватизации и снижению налогов, в том числе и для добывающих компаний, на чьи «принудительные пожертвования» и существует «норвежский рай». То, что после подобных мер «государство всеобщего иждивения» быстро сойдет на нет, — очевидно.
Противоборство наблюдается и во внешней политике: правительство Столтенберга было ориентировано на север, на Арктику, на диалог с Россией и Канадой, что было обусловлено необходимостью ввода в строй новых нефтяных месторождений. Правые же, напротив, выступают за увеличение роли Норвегии в НАТО, за евроинтеграцию, а победившая «Хейре» вообще является единственной не маргинальной политической партией, которая выступает за членство Норвегии в ЕС, несмотря на то, что подобный шаг поддерживают всего 19,2% граждан. Напомню, что за последние 40 лет в Норвегии дважды проводились референдумы по проблеме членства страны в Единой Европе: в 1972 году, когда уже было все готово и подписано для приема Норвегии в «единую семью», — 53,5% граждан высказались против; в 1994 году против было чуть меньше 52,2%. Членство в Европейской экономической зоне обеспечивает то же свободное передвижение труда и капитала, только без обязательных придирок со стороны не всегда адекватной брюссельской бюрократии.
Две женщины справа
На примере Норвегии видно, как порочна практика политических блоков. Ради сохранения власти, партии, составляющие блок, стремятся вывести за скобки обсуждения пакеты действительно важных и насущных для страны вопросов, чтобы, не дай Бог, блок не пошел трещинами и парочка партий не вздумала перебежать к конкурентам. Например, в ходе летней кампании совершенно выпали из обсуждения вопросы отношений с ЕС, участия норвежской армии в войне в Афганистане или же проблема бурения в районе Лофотенских островов, где пока бурить запрещено и где пока Норвегией прибережено около 3,4 млрд баррелей нефти. Интересно, что сама по себе норвежская Рабочая партия не является противником ни НАТО, ни Европейского союза, но под давлением союзников по коалиции — аграрной Партии центра, которая защищает интересы фермеров и прячет их от брюссельских квот, а также Социалистической левой партии, которая уже более 40 лет строит свою программы на антинатовских принципах — лейбористы были вынуждены отказаться от активной евроинтеграции. Из-за сглаживания «внутрипартийных дискуссий» рейтинги «малых партий» резко пошли вниз, и лейбористы могли потерять власть уже четыре года назад, но тогда коалиция спаслась только благодаря росту «головной партии», Рабочей, которая и сегодня является крупнейшей и авторитетнейшей партией в стране, несмотря на то, что на днях с треском проиграла выборы. Одиноким «трудовикам», вынужденным тащить на своем горбу все социал-демократическую коалицию, в этот раз противостояли сразу две мощные консервативные партии. Четыре года назад «две женщины справа» — лидер «Хейре» Эрна Сульберг и лидер ультраправой Партии прогресса Сив Йенсен — не смогли поделить кресло премьер-министра и договориться об альтернативной коалиции. Рейтинги двух валькирий были равны. В итоге, несмотря на то, что «прогрессисты» в 2009 году сенсационно заняли второе место на выборах (22,9%), войти в правительство они не смогли. Потом случился Брейвик, и рейтинг партии резко пошел на спад. На последних муниципальных выборах их поддержало всего 11% избирателей. На сегодняшних выборах ультра заняли уже третье место, набрав 16,4% голосов, но этого им хватило, чтобы впервые в своей истории войти во власть. Две «правых» женщины наконец-то определились, кто из них главнее. Премьер-министром Норвегии в октябре будет объявлена лидер более умеренной консервативной партии «Хейре» Эрна Сульберг. Ее личный рейтинг составляет 33%, в то время как у лидера «прогрессистов» госпожи Йенсен он всего около 5%. Интересно другое. Главным риторическим коньком ультраправых, как несложно догадаться, являются вопросы миграции и интеграции ненорвежского населения. Так вот, в бытность новоиспеченного премьера министром ЖКХ в 2001-2005 годах из 25-ти ее инициатив, касающихся труда мигрантов, 24 были подготовлены в недрах Партии прогресса.
Нефтью единой
Современное государство благоденствия в Норвегии было построено лейбористами исключительно на нефтяную ренту. Как любят шутит в северной стране, «в Норвегии есть общая политическая платформа — это нефтяная платформа». 40 лет назад благодаря обнаружению нефтяных залежей Норвегия превратилась из европейского захолустья в одну из самых процветающих стран мира. Сегодня страна является одним из пяти ведущих поставщиков нефти на рынок. На нефтедолларах держится вся система образования, здравоохранения, а также пенсионная система. Для аккумуляции нефтяных прибылей в 1990 году был создан Государственный пенсионный фонд, который подразделяется сегодня на Глобальный фонд и Фонд Норвегии. «Нефтяной фонд» Норвегии сегодня занимает первое место в мире среди суверенных фондов. Большую часть средств он держит заграницей, размещая их в акциях, облигациях и «слегка» спекулируя. К примеру, в 2012 году Фонд инвестировал около 5,25 млрд долл. в крупнейшего в мире производителя продуктов питания компанию «Нестле», а также около 3,6 млрд долл. в компанию «Эппл». Фонд управляется специальным подразделением центрального банка Норвегии, и на сегодняшний момент объем фонда составляет 752 млрд долл., что примерно равно 135% ВВП страны. Лишь в прошлом году активы Фонда выросли на 13,4%. При том что в 2012 году Норвегия добыла всего 100 млн тонн нефти, что в 5 раз меньше, чем добыча Россия (518 млн тонн).
Вопрос нефтяных денег — вопрос сложный. С одной стороны, лейбористы понимали, что именно на нефтедолларах держится и их власть и построенная ими модель государства. Отсюда и попытка начать нефтедобычу у Лофотенских островов, где лежит, как уже говорилось, около 3,4 млрд баррелей нефти; и благодарность Дмитрию Медведеву, который совершил крупную внешнеполитическую ошибку, передав Норвегии участок Баренцева моря, где сегодня уже доказано наличие около 1,9 млрд баррелей нефти. При этом объемы добычи нефти в Норвегии падают уже 13 лет подряд, с 2000 года они упали почти в 2 раза.
«Социальное бремя» на экономику тем временем увеличивается, правительство лейбористов было вынуждено проводить постоянные «экспансии» нефтяных денег в производство. Скажем, в мае, за четыре месяца до выборов, 3,3% Фонда, что составляет около 21,4 млрд долларов, было влито в экономику с целью покрытия дефицита бюджета. При этом «экспансия» 2013 года была на 19% больше аналогичного вливания 2012 года. Критики лейбористского правительства утверждали, что подобная зависимость от сырья и постоянные «чрезмерные экспансии» заведут экономику страны в тупик. Риски осознавали и сами «левые». На данный момент объем нефтяной экспансии в экономику не может превышать 4% средств Фонда в год. Недавно было внесено предложение понизить порог до 3%. Но скорее всего этой мере не суждено быть воплотиться в жизнь. Пришедшие к власти консерваторы намерены тратить нефтекроны щедрой рукой и ни в чем себя не ограничивать.
Конец социализма в отдельной взятой стране
Правые всех стран любят вспоминать 90-летнего Олафа Тона, одного из самых богатых людей Норвегии, строительного короля и магната гостиничного бизнеса. Самый крупный налогоплательщик страны любит ругать лейбористов на чем свет стоит, называет Норвегию «последней советской республикой» и призывает голосовать за ультраправых из Партии прогресса, открыто поддерживать которых в Норвегии считается немного неприличным. Тон считает, что «необходимо поощрять частную инициативу, а не зависимость от социальной сферы». Однако если присмотреться к программам двух победивших правых партий, то мы рискуем увидеть еще «больше социализма».
Перед поражением лейбористы собирались повысить налоги на нефтянку с 50% до 51%. Партия прогресса выступает за снижение налогов для бизнеса, но планируемые снижения будут выгодны в первую голову среднему и крупному бизнесу, который ориентирован на евроинтеграцию и которого уже не удовлетворяют механизмы Европейского экономического союза для «невступивших». Да, «Хейре» обещает провести приватизацию, но это будет лишь частичная приватизация. Так, к примеру, доля государства в нефтяной компании «Статойл» будет снижена с 67 до 51%, а госпакет телеоператора «Теленор» сокращен с 54 до 51%. Также подсчитано, что от предполагаемого урезания налогов на доходы и налогов на имущества уже в следующем году бюджет Норвегии недополучит 4,1 млрд долларов.
Что касается расходов, то правые намерены их увеличивать. Примерно на 1% в год, маленькими шажками, но увеличивать. Одновременно планируется поднять потолок нефтяной «экспансии» в экономику из средств Фонда. Вообще «кубышку», которую социалисты копили на черный день, собираются щедро тратить. Цель — дороги, железные дороги, инфраструктура, здравоохранение. Норвежцы недовольны тем, что их страна является одним из крупнейших грантодателей в области медицины в мире, но при этом рядовые граждане должны месяцами просиживать в очередях и пользоваться устаревшим оборудованием.
Как мы видим, сегодня консерваторы хотят строить «свое», «альтернативное» государство всеобщего благоденствия. При активном использовании нефтедолларов ситуация, когда зарплаты опережают инфляцию, которой добились «леваки», может сменится прямо противоположной. Уже сегодня избранный премьер от «Хейре» «железная Эрна» заявила, что ее правительство покусится на самое святое — на Нефтяной фонд! Либералы считают, что такие огромные объемы денежных средств не могут эффективно управляться одним агентом. Поэтому Фонд планируется разделить на пять-шесть частей, чтобы создать конкуренцию между ними и тем самым повысить эффективность использования средств.
Норвегия могла спокойно ничего не делать еще, наверное, на протяжении целого поколения, даже если вспомнить, что 70% экспорта идет в кризисную Европу, а нефтедобыча неуклонно снижается. Однако норвежцы выбрали реформы уже сегодня. И если правые отдадут предпочтение вопросам диверсификации экономики, а не практикам депортации нелегальных мигрантов, то это будет не худший сценарий для страны.
СЕРГЕЙ ШКЛЮДОВ Еж.РУ
Leave a Reply