Карточные домики Брайана Берга. Видео

Америка и карты…..

Брайан Берг говорит, что по жизни он вообще-то неуклюж. Мол, натыкается на мебель, спотыкается часто, вон, вчера молоко за завтраком разлил… Но когда работает, то включается в нем такая точность в движениях, что он может выстроить 8-метровую башню… из игральных карт. Если поточнее, из 124 800 карт весом 112 кг. На конструкцию из 133 уровеней у него ушло 80 часов.
Той башней в 2007-ом он побил десять своих предыдущих рекордов высоты в книге Гинесса. «А 30 метровую построишь?» – спрашиваю я его. «Ага, только долго займет», – отвечает он спокойно, как будто речь идет о том, чтобы собрать домик из кубиков «лего». В прошлом году он поставил еще один рекорд Гиннеса, теперь уже по величине конструкции: 219 000 карт и 44 дня ушло на строительство модели казино «Венешиан Макао», самого большого казино в мире.
Собственно, пока другие в восьмилетнем возрасте играли в «лего», он соревновался с дедом, кто выше построит домик из карт: «Для меня это было и остается игрой». А свой первый рекорд – башню высотой в 4 м 40 см – он установил, когда учился в 10-ом классе в крохотном городке Спирит Лэйк в штате Айова. С тех пор чего он только из карт не строил – и Эмпайр Стейт Билдинг, и здание капитолия штата Айова, и бейсбольные стадионы, и японские храмы, и целые городские кварталы. И все это стояло крепко – ни единой скрепки, ни клейкой ленты, ни капли клея, ни одна карта не была согнута или надрезана – и еще выдерживало на себе пудовые гири.
Сегодня 37-летний Брайан Берг – самый передовой картостроитель в мире. Из хобби карточные домики стали его профессией. Он бросил преподавание архитектуры в Университете штата Айова, не остепенился после аспирантуры в школе дизайна при Гарвардском университете («навыки работы с картами мне были больше полезны в Гарварде, чем наоборот», – признается он) и стал зарабатывать на хлеб таким неординарным способом. И неплохо зарабатывать: работая от силы 60 дней в году, он получает комфортный шестизначный доход, и мог бы зарабатывать гораздо больше, если бы менее критически относился ко всем поступающим предложениям. А от них отбоя нет. И поскольку он в своем роде единственный, его хотят все.
«Звонят из какой-нибудь дыры и просят приехать на 50-летие мебельной фабрики. Я заламываю несуразную цену. А они вдруг – мы согласны! Я себе говорю: «В следующий раз надо будет просить больше». Приходит следующий раз, прошу больше – и ведь находится кто-нибудь, кто и на это согласен! Приходится ехать…» Но если предложить Брайану приехать в какое-нибудь интересное место, он не отказывается и денег много не просит: « Мне нравится, что моя работа дает возможность посмотреть мир… В Россию? А почему нет, приеду, конечно! Всегда хотел посмотреть изнутри собор Василия Блаженного и потом построить его и Кремль из карт».
Я гляжу на список его клиентов – они сильно разные: Procter & Gamble, Disney, Pepsi, Fuji, San Francisco Opera, American Airlines, NHL, Post Cereal, Lexus… Зачем им всем нужны карточные домики? Единственным очевидным клиентом кажется Всемирная Федерация покера. «Я работаю в индустрии развлечений. Это значит, что меня зовут, когда устраивают какую-нибудь пиаровскую или рекламную акцию, где будет много народа, пресса, телевидение. Типа, «иллюзионистов приглашали, жонглеры и клоуны уже приелись, а вот карточных домиков еще не строили…», – смеется он. «Дисней попросил построить копию своего замка Золушки в Орландо, Post Cereal захотел, чтобы я воссоздал из бейсбольных карточек стадион Эббетс, снесенный в 1960 году, чтобы потом вложить эти карточки в коробки с едой. Очень любят меня казино Лас-Вегаса, я и поселился в штате Нью-Мексико, потому что езжу туда часто. Компания АВС как-то позвала меня на передачу «Доброе утро, Америка!», и я в течение трех недель строил у них в студии на Таймс Сквэр, а они собирали под это дело пожертвования пострадавшим от цунами. Так долго у них на шоу никто не сидел, и я доволен: после этого у меня работы непочатый край. Все время приглашают на разные теле-шоу японцы, я для них вроде какого-то уродца. Я не очень-то согласен с таким имиджем. Художником я себя, может, и не назову, но под определение «перформанса» то, что я делаю, думаю, подходит».
«Собственно, я сам не очень понимаю, почему у меня до сих пор нет конкурентов, потому что строить из карт – дело совсем несложное. Технику можно освоить за пару месяцев, а дальше все будет зависеть от практики. Я все подробно описал в книжке «Как строить из колоды: секреты карточного архитектора». Вот иди ко мне на лето подмастерьем – к осени выйдешь спецом», – полусерьезно предлагает мне Берг. Он знает, о чем говорит: после его показательных уроков в начальных школах 4 из 5 учеников могли построить пятиэтажный карточный дом, и он был таким прочным, что выдерживал том энциклопедии. «Когда я в начале урока прошу их показать, как они собираются строить, они ставят карты шалашиком, и у них даже пара уровней получается! А я таким образом и двух карт составить не могу!» – признается он.
В основе его метода лежит ячейка из четырех карт, поставленных на ребро. «То, что это оптимальный по устойчивости вариант, я понял, когда мой младший брат прыгал из вредности по полу рядом с моими домиками, а они не рушились. Главное научиться их ставить, а дальше все просто. Поначалу лучше использовать ровную, нескользкую поверхность» – и он быстро составляет «соты» из колоды карт. «Многим не верится, какой вес могут выдержать карты: на двух-уровневую конструкцию я клал доску и на нее становились 13 человек. Это больше 700 кг!»
Что ему нужно для работы? Высокие потолки для строительства больших конструкций, леса и отсутствие сквозняков. «Когда я работаю, я не надеваю рубашек с длинными рукавами и туфель. Двигаюсь как в замедленной съемке, расслаблен, иногда даже до медитации. Как машину веду – думаю о чем угодно, но в важные моменты концентрируюсь. Ты знаешь, чего ждать от своей машины, а я знаю, чего мне ждать от карт», – разжевывает для меня Брайан.
Никакого компьюторного моделирования, никаких предварительных расчетов типа «семерка бубен в угол, а трефовый валет сверху»… Брайан строит по наитию, постоянно экспериментирует и находит решения по ходу процесса, держа в голове или на фото, если речь идет о копии какого-то известного здания, общий вид объекта. «Мне лишь нужно представлять себе размеры того, что я строю, потому что от них зависит сложность конструкции», – говорит он, – «карты – это мои пиксели, чем больше карт, тем больше возможностей передавать информацию в трехмерном пространстве».
С картами Берг не расстается, они у него и в машине, и с собой в рюкзачке. Но это не для практики – теперь он строит лишь тогда, когда вокруг есть зрители. Выясняется, что для них самый важный момент – это когда карточный домик рушится. Вот как их описывает Брайан: «Если не рушить, люди какими-то злыми делаются. Обычно я сначала при помощи сдувателя листьев делаю дырки в конструкции, так что она становится похожа на швейцарский сыр, но стоит. Для меня важно понять, где в ней слабые места (чаще всего на периферии конструкции), а где – сильные (в центре). Когда, наконец, все обваливается, зрители начинают апплодировать и потом бросаются подбирать карты с одержимостью голодающих, которым бросили еду, как только что было в Стамбуле (где он год назад строил Агию Софию в самом крупном шоппинг-центре «Чевахир» – АД). Как будто карты стали какими-то особенными. Им и в голову не приходит, что там по щиколотку этих карт и что всем хватит…»
«Ну а тебя-то не огорчает, что зрители так реагируют, когда разрушается то, что ты кропотливо строил?» – спрашиваю я Брайана. «Нисколько. Я сам испытываю облегчение, как после грозы… мне больше не надо беспокоиться, что какая-нибудь уборщица заденет мою работу шваброй» – смеется он. «Будь конструкции прочными и постоянными, в этом не было бы изюминки. Да и потом факт разрушения важен еще и потому, что он показывает зрителям и инспекторам из Гиннеса, что карты не были никак скреплены. А то, что они уносят с собой часть моей работы, в этом даже что-то есть. Я думаю, это от удивления, что из такого эфемерного материала можно делать такие здания. У меня в планах построить такую конструкцию, чтобы люди могли зайти вовнутрь, ощутить всю ее хрупкость и почувствовать напряжение, с которым я живу, пока строю ее, и прониклись бы ответственностью за ее сохранность».
***
blogs.voanews.com//