Перформанс Ильи Фарбера на выходе из СИЗО вызвал дружную реакцию у вроде бы разнополярных аудиторий. «Защитники Родины, честные полицейские, герои России – растоптаны сапогом бывшего зека. Растоптаны мои отец и дед. Мой отец – полковник», – сливает небезынтересные факты своей биографии небезызвестная Ульяна Скойбеда (в своем очередном опусе а газете Комсомольская Правда “Потешив своего отца, Петр Фарбер оскорбил моего“ Прим Ред. ). «Дурной вкус, пошлость», – морщится блогосфера.
В блогосфере все давно смешалось хуже, чем в доме Облонских. Там параллельно живут Путин и политзеки, котики и инстраграммы-суши. Критерии путаются: котиков оценивают как еду, суши сравнивают с Врубелем, от заключенного требуют эстетики Питера Гринвэя. Прокуратура в этом смысле была на голову выше: по крайней мере, там претензии к Фарберу предъявлялись конкретно – в первую очередь фамилия неправильная.
Но сам Фарбер последние годы жил не в интернете, а в камере. Он отсидел свою «двушечку», а значит, уже стал зеком, пропитанным тюрьмой, как губка. Он знает, что тюрьма – это не замки и решетки, а постоянное 24/7 издевательство и унижение от тех самых, которые со звездочками.
Раздевание догола на шмонах – что на холоде, что при женщинах. Душегубки-воронки. Долгие часы ожидания в камерах, где сидеть можно только на грязном цементном полу. Развороченные, как Герника, камеры после шмонов. Вечные унизительные просьбы: «Начальник, воды!», «Начальник, в туалет!»… И на каждую просьбу первый ответ – «Не положено!». Не положено ничего. Лекарства – «не положено», только через санчасть. Медпомощь, если, не дай Бог, приступ – «не положено», пиши заявление завтра. Письмо на волю, свидание – «не положено», и уж тем более кто отпустит на похороны матери?
Те, которые со звездочками, запрещают не со зла. Они вполне нормальные люди, только работа у них плохая – как у Скойбеды или у ее папы. На этой работе смотреть на зека можно только как на представителя тюремной фауны, вроде таракана. А чувства и душевные состояния таракана никому не интересны.
И ужас от деградации до уровня таракана за стальной дверью тюрьмы накапливается ежечасно. Чуть позднее он переходит в злую ярость. «Выйду, сразу достану Калашникова и пойду мочить ментов», – угрожают (впустую) темные зеки. Интеллигентный москвич Борис Стомахин пишет: «Выродки, мрази! Я бы перестрелял своими руками, не задумываясь, весь личный состав администрации колонии. Выкосил бы одной пулеметной очередью. Их можно только убивать».
Фарбер не стал кричать на выходе из СИЗО «бей ментов!» – он только прошелся по звездочкам. У этого человека масса самообладания.
Не знаю, что привелось видеть Фарберу за время его заключения, но вот пара эпизодов, которые прошли передо мной. Летом 1980 года на шмоне в камере Сызранской тюрьмы надзиратели нашли пачку чая. Сейчас чай в тюрьме разрешен, но в советское время это был криминал наравне с наркотиками – и за него убивали. Буквально. Зек – хозяин чая попался строптивый, и когда его били, послал ментов пару раз подальше – в ответ те забили его до смерти. Деревянными киянками, которыми обычно простукивают решетки на предмет подпилов. Списали, как обычно, на «сердечный приступ».
В предбаннике Самарской тюрьмы в декабре 1979 года случайно столкнулся с тремя молодыми зеками. Судя по зековской униформе, те были уже с зоны. В ответ на обычные зековские вопросы – «Кто? Откуда? Статья?» – называю свою – 190-1 «Распространение клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй». Уголовники этой статьи не знали, обычно сразу шли новые вопросы. Но это оказался не тот случай.
– А, знаем…
– Откуда?
– Да у нас самих такая.
– За что?
В ответ один из парней наклонился и в тусклом свете предбанника показал лоб. На нем алел ярко-розовый прямоугольник свежевырезанной кожи. Но даже на ней проступали остаточные буквы татуировки «Раб КПСС». Оказалось, что эти зеки, доведенные до безумия избиениями и издевательствами на одной из самарских зон, в знак протеста нанесли себе такие татуировки на лбу. Всем добавили по трешнику. А татуированную кожу вырезали – без наркоза. И делал «операцию» врач. Впрочем, не совсем врач – офицер медслужбы МВД. Человек со звездочками.
У Фарбера дурной вкус, говорите?
Растоптанные звездочки. Виктор Давыдов Грани Ру
НОВОСТИ РУССКОГО НЬЮ-ЙОРКА США МАНХЕТТЕН БРУКЛИН КВИНС СТАТЕН АЙЛЕНД БРОНКС НЬЮ-ДЖЕРСИ
Leave a Reply