Ровно год назад произошло событие, после которого стало возможным все остальное во внешней и внутренней политике сегодняшней России. 23 октября 2013 года Президиум Верховного суда РФ по сути отказался выполнить постановление Европейского суда по правам человека в Страсбурге в отношении бывшего сотрудника “ЮКОСа” Алексея Пичугина, о чем я уже писала. Защита подала на это решение жалобу в Комитет министров Совета Европы, но ответа пока не получала. Точнее, Президиум продемонстрировал высшую степень мастерства имитации. Он возобновил производство по делу, как того требовал ЕСПЧ, лишь для того, чтобы отменить постановления о продлении ареста подсудимому.

Но разве это как-то компенсировало незаконную закрытость судебного заседания, призванную утаить от общества отсутствие доказательной базы? Разве Президиум допросил повторно главного свидетеля обвинения по делу – Коровникова, допрошенного, как установил ЕСПЧ, с нарушением закона?

Читатель, наверное, скажет: да, конечно, это вопиющая история. Хотя закон придуман для защиты людей, “маленький человек” Алексей Пичугин оказался абсолютно беззащитным перед беззаконием. Но это частная трагедия, коснувшаяся прежде всего конкретной семьи. При чем тут все остальное? При чем, например, Крым, война на Украине, фактический выход России из “Большой восьмерки”?

Россия, в 1998 году ратифицировав Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, взяла на себя обязательство выполнять решения ЕСПЧ. И пострадавшей стороной в сложившейся ситуации является не только Пичугин. Огромное число людей в России, находящихся в заключении и считающих, что они осуждены несправедливо, иногда десятилетиями ждут решений ЕСПЧ и надеются на него как на последнюю инстанцию на этом свете. Год назад Президиум создал прецедент, тогда как до этого в практике Верховного суда РФ было много решений по отмене приговоров в связи с постановлениями ЕСПЧ о нарушении ст. 6 Европейской конвенции.

Россия взяла курс на выход из системы международного права. Думаю, это неправовое решение далось российской власти нелегко – слишком уж явно оно противоречит постановлению Страсбурга. И в Кремле наблюдали: пройдет или не пройдет? Прошло.

Ответная реакция на поворотное событие, случившееся 23 октября прошлого года, была, по моему глубокому убеждению, непозволительно слабой. Несколько аналитических публикаций в пока еще не до конца задушенных либеральных изданиях, несколько комментариев юристов… Ни заявлений правозащитных организаций, ни публичных протестных акций… Не встретив должного консолидированного сопротивления произволу в деле Пичугина, власть поняла: можно не выполнять взятые на себя международные обязательства. Можно будет и в дальнейшем аналогичным образом игнорировать решения ЕСПЧ по другим громким делам. Например, по “болотникам”, о которых накануне на форуме в Осло говорил Михаил Ходорковский. Можно, вопреки российской Конституции, заявлять о приоритете национальных норм права над международными. Можно, занимая высший судейский пост в стране, отзываться позитивно о крепостном праве. Можно принимать “закон Ротенберга”, компенсируя “близким к телу” бизнесменам финансовые потери от международных санкций. Можно пересматривать государственные границы и тайно хоронить убитых в необъявленной войне солдат.

Народ, вопреки слову классика, даже не безмолвствует. Народ рукоплещет. И потому можно все.

Вера Васильева SVOBODA.ORG

НОВОСТИ РУССКОГО НЬЮ-ЙОРКА США
МАНХЕТТЕН БРУКЛИН КВИНС СТАТЕН АЙЛЕНД БРОНКС